Разоблачительница [Russian Translation]

26 (2)

На мгновение я цепляюсь за надежду, что Боди направляется домой и что он каким-то образом пройдёт мимо нас и выйдет через раздвижные стеклянные двери. В худшем случае он задержится ровно настолько, чтобы пожелать мне удачи.

Но когда его взгляд падает на меня, я сразу понимаю, что он спустился, ожидая застать нас здесь, вот так.

Меня, беспомощную.

Мою лучшую подругу, свернувшуюся в позе эмбриона.

Я скрещиваю руки на груди и прикусываю щёку, надеясь, что выгляжу так, будто покончила с дерьмом Ханны, а не в двух секундах от слёз.

— Привет, — говорит Боди.

— Привет, — хриплю я. — Она просто...просто взяла небольшой перерыв.

Боди кивает, и у меня возникает ощущение, что он видит меня насквозь.

Я отступаю назад и наблюдаю, как он приседает на корточки рядом с Ханной.

— Привет, чемпион, — шепчет он. — Готова идти домой?

О, не делай этого. Я пытаюсь ненавидеть тебя.

Ханна бормочет что-то, что звучит как неохотная уступка. Когда Боди снова встаёт, он подхватывает её, одной рукой обхватив за колени, а другой поддерживая за спину. Руки Ханны тут же обвиваются вокруг его шеи, как у усталой принцессы, крепко прижимающейся к своему спасителю.

Я задаюсь вопросом, достаточно ли Боди силён, чтобы нести меня на руках. Это глупая мысль. Я не знаю, почему она пришла мне в голову.

— Показывай дорогу, — говорит мне Боди.

— У меня нет машины, — говорю я. — Хотя я могу вызвать такси.

— Как далеко вы живёте?

— В четырёх кварталах.

— Мы можем дойти пешком.

— Ты уверен?

Уголки губ Боди дрогают, как будто он очарован тем, что я вообще спросила, сможет ли он, спортсмен первого дивизиона, у которого бицепсы шире моей шеи, справиться с моей очень маленькой и неуклюжей подругой.

— Уверен, — говорит он, слегка кивнув головой.

Я на мгновение прикусываю внутреннюю сторону щеки.

— Хорошо, — наконец говорю я. — Хм. Пошли.

Четыре квартала, отделявшие нас от дома Андре, никогда ещё не казались такими долгими. Не помогло и то, что был час ночи, так что вокруг никого нету, и никакого движения, о котором можно было бы говорить. Мы погрузились в жуткую тишину, нарушаемую только нашими шагами, дыханием и тихим похрапыванием Ханны.

Каждые тридцать секунд я оглядываюсь через плечо, чтобы проверить, как Боди.

С ним, конечно, всё в порядке. Он даже не потеет.

Я не знаю, почему я продолжаю проверять.

И только когда я вытаскиваю ключи из кармана и вставляю их в замок двери нашего дома, я чувствую неловкость. Наш многоквартирный дом является полной противоположностью "Палаццо". Интересно, заметил ли Боди всё это — кованые решётки на окнах первого этажа, ковры в пятнах, скрипучие двери и стойкий запах резины, доносившийся с соседней заправки? Я никогда не стыдилась того, где мы с Ханной живём, но когда я веду Боди вверх по лестнице на второй этаж, какой-то злобный голосок в моей голове шепчет, что мне следует стыдиться.

— Мы живём на втором этаже, — говорю я, вытирая ладони о штаны. — Первая дверь налево.

— Иду за тобой, — говорит он.