Разоблачительница [Russian Translation]

7

Квартира Эллисон именно такая, как я и ожидала — безупречно чистая и обставленная, как в каталоге Pottery Barn, вплоть до плотного вязаного покрывала на диване и суккулентов в горшках на кухонном столе.

Я чувствую себя явно не в своей тарелке.

Мои кроссовки грязные и мокрые от пролитого пива, а рубашка, которую я одолжила у Ханны, под мышками влажная от пота.

А ещё я уверена, что от меня разит вином и тако.

А потом появляется Эллисон. В то время как я выгляжу так, словно меня вытащили из засорившегося водостока, она каким-то образом открывает дверь в два часа ночи, одетая в голубую пижаму, на которой нету ни единой складки, а её волосы падают мягкими светлыми волнами, которые кажутся только что завитыми.

Это до смешного несправедливо.

Она садится напротив меня за свой обеденный стол, который немного меньше, чем тот, что  у нас с Ханной дома, но не шатается, когда к нему прикасаются, и кладёт между нами смятые страницы моей статьи.

— Хорошо, Кейтс, — говорит она, переплетя пальцы и опёршись локтями о стол. — Поговори со мной.

Я глубоко вздыхаю и рассказываю ей всё, что знаю.

Четыре девушки, все члены загородного клуба "Гарленд", во вторую неделю июня отправились в Кабо-Сан-Лукас в рамках так называемой женской поездки. В свой первый вечер в Мексике они отправились выпить маргариту и потанцевать и заметили Трумэна Вона в баре. Он был с двумя другими мужчинами.

Они подозвали его и сказали, что они из Гарленда.

Он угостил их выпивкой.

(Они сказали, что он уже был пьян. Это было заметно.)

К концу вечера он несколько раз подходил к их столику. Он рассказал им, что находится на Кабо уже полторы недели и что им просто необходимо покататься на воде. У него была лодка, точнее, яхта, на которой он предложил им покататься. Затем он пригласил их на небольшую вечеринку, которую устраивал в своём номере на курорте Альварадо в тот вечер, пятнадцатого июня.

Они колебались.

(Они планировали пойти в клуб. Одна из девушек прочитала на Yelp, что там есть танцоры-мужчины в стиле кейдж. Очевидно, это стало для них настоящей рекламой.)

Вон дал им номер своего мобильного и попросил написать ему из вестибюля отеля, если они передумают.

— И это всё, — заключает Эллисон, постукивая наманикюренным ногтем по статье на столе.

Я киваю.

— В гораздо менее красноречивых выражениях, — признаюсь я себе под нос.

Эллисон выдавливает улыбку.

— Я видела множество статей, написанных накануне вечером.

Она знает? Блядь. Я откидываюсь на спинку стула.