ПО-НАСТОЯЩЕМУ, БЕЗУМНО, ГЛУБОКО

ЭПИЛОГ

ЛИСА.
— Разве она не выглядит намного лучше теперь, когда ее лицо подтянулось к размеру носа? — Дилан ворковала, прижимаясь носом к щекам Грав. Она одарила ее взглядом сучки, и, крутанувшись на пухлых пятках, она, спотыкаясь, направилась в распростертые объятия моего мужа.

Позвольте мне повторить это еще раз, чтобы подчеркнуть - моего мужа. С которым я просыпалась каждый день на протяжении последнего года в нашей великолепной лондонской квартире. Первое, что он сделал, когда отнес меня к себе домой после моего признания в любви и помолвки, - устроил мне экскурсию по нашей квартире. Все было таким стильным и декадентским.

Я повернулась к Чонгуку лицом и спросила:
— Может, окрестим пол? — Он послушно согласился. С тех пор мы окрестили ковры, каждую спальню, стиральную машину, столешницы, шкафы, библиотеку и гостиную. Вот такие мы были верные.

В итоге я так и не вернулась в США, не говоря уже о Стэйндропе. В Штатах для меня ничего не осталось. Через неделю после приезда в Лондон я нашла себе студию для записи своего подкаста, который к тому времени уже набрал десять тысяч подписчиков на всех платформах. Возможно, для других людей это было не так уж и много. Но для меня это была победа.

Мама часто приезжала к нам в гости. Она любила путешествовать, а время в самолете было отличным поводом связать еще больше варежек. Ее магазин на Etsy процветал. Она отлично зарабатывала и с удовольствием помогала Дилан с Гравити.

Что касается Дилан, то она пыталась уговорить Такера поучаствовать в жизни Гравити, но ему это было совершенно неинтересно. Он все еще был с Эллисон, которая ожидала суда за свои махинации в Стейндропе, находясь под домашним арестом. Ее репутация была в том же положении, что и ее личность - в дерьме. Честно говоря, они заслуживали друг друга.

— Не слушай свою мать. — Чонгук подхватил Грав на руки и подбросил ее в воздух, как тесто для пиццы. Она чуть не ударилась о потолок. Он всегда вызывал у меня такое беспокойство, когда поступал с ней так, но это заставляло ее издавать то бесконечное детское хихиканье, которое плясало по моей коже каждый раз, когда я его слышала. — Ты самая красивая девочка в мире. Только вторая после тети Лисы.

— Грав всегда была красивой, — заметил Киран, который теперь был хорошим другом Чонгука. Мы все сидели за рождественским столом, включая Зету, маму и Тейлора. — С такой матерью, как Дилан.