Остров сокровищ Р.Л.Стивенсон

32. ПОИСКИ СОКРОВИЩ. ГОЛОС В ЛЕСУ

Отчасти вследствие расслабляющего влияния этого ужаса, отчасти же длятого, чтобы дать отдохнуть Сильверу и больным пиратам, на вершинеплоскогорья весь отряд сделал привал. Плоскогорье было слегка наклонено к западу, и потому с того места,где мы сидели, открывался вид в обе стороны. Впереди за вершинами деревьевмы видели Лесистый мыс, окаймленный пеной прибоя. Позади видны были нетолько пролив и Остров Скелета, но также - за косой и восточной равниной -простор открытого моря. Прямо над нами возвышалась Подзорная Труба,заросшая редкими соснами и местами зияющая глубокими пропастями. Тишина нарушалась только отдаленным грохотом прибоя да жужжаньембесчисленных насекомых. Безлюдье. На море ни единого паруса. Чувствоодиночества еще усиливалось широтой окрестных пространств. Сильвер во время отдыха делал измерения по компасу. - Здесь три высоких дерева, - сказал он, - и все они расположены попрямой линии от Острова Скелета. "Плечо Подзорной Трубы", я думаю, вот этавпадина. Теперь и ребенок нашел бы сокровища. По-моему, неплохо было быраньше покушать. - Мне что-то не хочется, - проворчал Морган. - Я как вспомнил оФлинте, у меня сразу пропал аппетит. - Да, сын мой, счастье твое, что он умер, - сказал Сильвер. - И рожа у него была, как у дьявола! - воскликнул третий пират,содрогаясь. - Вся синяя-синяя! - Это от рома, - добавил Мерри. - Синяя! Еще бы не синяя! От ромапосинеешь, это верно. Вид скелета и воспоминание о Флинте так подействовали на этих людей,что они стали разговаривать все тише и тише и дошли наконец до елеслышного шепота, почти не нарушавшего лесной тишины. И вдруг из ближайшейрощи чей-то тонкий, резкий, пронзительный голос затянул хорошо знакомуюпесню: Пятнадцать человек на сундук мертвеца. Йо-хо-хо, и бутылка рому! Смертельный ужас охватил пиратов. У всех шестерых лица сделалисьсразу зелеными. Одни вскочили на ноги, другие судорожно схватились друг задруга. Морган упал на землю и пополз, как змея. - Это Флинт! - воскликнул Мерри. Песня оборвалась так же резко, как началась, будто на середине нотыпевцу сразу зажали рот. День был солнечный и ясный, голос поющего - резкийи звонкий, и я не мог понять испуга своих спутников. - Вперед! - сказал Сильвер, еле шевеля серыми, как пепел, губами. -Этак ничего у нас не выйдет. Конечно, все это очень чудно, и я не знаю,кто это там куролесит, но уверен, что это не покойник, а живой человек. Пока он говорил, к нему вернулось мужество, и лицо его чуть-чутьпорозовело. Остальные тоже под влиянием его слов ободрились и как будтопришли в себя. И вдруг вдали опять раздался тот же голос. Но теперь он непел, а кричал словно откуда-то издали, и его крик тихо пронесся невнятнымэхом по расселинам Подзорной Трубы. - Дарби Мак-Гроу! - вопил он. - Дарби Мак-Гроу! Так он повторял без конца, затем выкрикнул непристойную ругань изавыл: - Дарби, подай мне рому! Разбойники приросли к земле, и глаза их чуть не вылезли на лоб. Голосдавно уже замер, а они все еще стояли как вкопанные и молча гляделивперед. - Дело ясное, - молвил один. - Надо удирать. - Это были его последние слова! - простонал Морган. - Последние словаперед смертью. Дик достал свою Библию и начал усердно молиться. Прежде чем уйти вморе и стать бандитом, он воспитывался в набожной семье. Один Сильвер не сдался. Зубы его стучали от страха, но он и слышатьне хотел об отступлении. - На этом острове никто, кроме нас, даже и не слышал о Дарби, -бормотал он растерянно. - Никто, кроме нас... - Потом взял себя в руки икрикнул: - Послушайте! Я пришел сюда, чтобы вырыть клад, и никто - ничеловек, ни дьявол - не остановит меня. Я не боялся Флинта, когда он былживой, и, черт его возьми, не испугаюсь мертвого. В четверти мили от наслежат семьсот тысяч фунтов стерлингов. Неужели хоть один джентльмен удачиспособен повернуться кормой перед такой кучей денег из-за какого-тосинерожего пьяницы, да к тому же еще и дохлого? Но его слова не вернули разбойникам мужества. Напротив,непочтительное отношение к призраку только усилило их панический ужас. - Молчи, Джон! - сказал Мерри. - Не оскорбляй привидение. Остальные были до такой степени скованы страхом, что не моглипроизнести ни слова. У них даже не хватало смелости разбежаться в разныестороны. Страх заставлял их тесниться друг к другу, поближе к Сильверу,потому что он был храбрее их всех. А ему уже удалось до известной степениосвободиться от страха. - По-вашему, это привидение? Может быть, и так, - сказал он. - Номеня смущает одно. Мы все явственно слышали эхо. А скажите, видал ликто-нибудь, чтобы у привидений была тень? Если не может быть тени, значит,нет и эха. Иначе быть не может. Такие доводы показались мне слабыми. Но вы никогда не можете заранеесказать, что подействует на суеверных людей. К моему удивлению, Джордж Мерри почувствовал большое облегчение. - Это верно, - сказал он. - Ну и башка же у тебя на плечах, Джон!..Все в порядке, дорогие друзья! Вы просто взяли неправильный галс. Конечно,голос был вроде как у Флинта. И все же он был похож на другой... Скорееэто голос... - Клянусь дьяволом, это голос Бена Ганна! - проревел Сильвер. - Правильно! - воскликнул Морган, приподнимаясь с земли и становясьна колени. - Это был голос Бена Ганна! - А велика ли разница? - спросил Дик. - Бен Ганн покойник, и Флинтпокойник. Но матросы постарше презрительно отнеслись к его замечанию. - Плевать на Бена Ганна! - крикнул Мерри. - Живой он или мертвый, невсе ли равно? Странно было видеть, как быстро пришли эти люди в себя и как быстрона их лицах опять заиграл румянец. Через несколько минут они как ни в чемне бывало болтали друг с другом и только прислушивались, не слышно листранного голоса. Но все было тихо. И, взвалив на плечи инструменты, онидвинулись дальше. Впереди шел Мерри, держа в руке компас Джона, чтобы всевремя быть на одной линии с Островом Скелета. Он сказал правду: жив ли БенГанн или мертв, его не боялся никто. Один только Дик по-прежнему держал в руках свою Библию, испуганноозираясь по сторонам. Но ему уже никто не сочувствовал. Сильвер дажеиздевался над его суеверием: - Я говорил тебе, что ты испортил свою Библию. Неужели ты думаешь,что привидение испугается Библии, на которой нельзя даже присягнуть? Какже! Держи карман! - И, приостановившись на миг, он щелкнул пальцами передсамым носом Дика. Но Дика уже нельзя было успокоить словами. Скоро мне стало ясно, чтоон серьезно болен. От жары, утомления и страха лихорадка, предсказаннаядоктором Ливси, начала быстро усиливаться. На вершине было мало деревьев, и идти стало значительно легче. Теперьмы спускались вниз, потому что, как я уже говорил, плоскогорье имелонекоторый наклон к западу. Сосны - большие и маленькие - были отделеныдруг от друга широким пространством. И даже среди зарослей мускатногоореха и азалий то и дело попадались просторные, выжженные солнечным зноемполяны. Идя на северо-запад, мы приближались к плечу Подзорной Трубы.Внизу под нами был виден широкий западный залив, где так недавно менякидало и кружило в челноке. Первое высокое дерево, к которому мы подошли, после проверки покомпасу оказалось неподходящим. То же случилось и со вторым. Третьеподнималось над зарослями почти на двести футов. Это был великанрастительного мира, с красным стволом в несколько обхватов толщиной. Подего тенью мог бы маршировать целый взвод. Эта сосна безусловно была виднаиздалека и с восточной стороны моря, и с западной, и ее можно былоотметить на карте как мореходный знак. Однако спутников моих волновали не размеры сосны: они были охваченыволнующим сознанием, что под ее широкой сенью зарыты семьсот тысяч фунтовстерлингов. При мысли о деньгах все их страхи исчезли. Вспыхнули глаза,шаги стали торопливее, тверже. Они думали только об одном - о богатстве, ожидающем их, о беспечной,роскошной, расточительной жизни, которую принесет им богатство. Сильвер, подпрыгивая, ковылял на своем костыле. Ноздри егораздувались. Он ругался, как сумасшедший, когда мухи садились на егоразгоряченное, потное лицо. Он яростно дергал за веревку, поглядывая наменя со смертельной ненавистью. Он больше уже не старался скрывать своимысли. Я мог читать их, как в книге. Оказавшись наконец в двух шагах отжеланного золота, он обо всем позабыл - и о своих обещаниях, и опредостережениях доктора. Он, конечно, надеялся захватить сокровища, потомночью найти "Испаньолу", перерезать всех нас и отплыть в океан. Потрясенный этими тревожными мыслями, я с трудом поспевал за пиратамии часто спотыкался о камни. Тогда Сильвер дергал за веревку, бросая наменя кровожадные взоры... Дик плелся позади, бормоча молитвы иругательства. Лихорадка его усиливалась. От этого я чувствовал себя ещеболее несчастным. Вдобавок перед моими глазами невольно вставала трагедия,когда-то разыгравшаяся в этих местах. Мне мерещился разбойник с посиневшимлицом, который умер в Саванне, горланя песню и требуя рома. Здесьсобственноручно он убил шестерых. Эта тихая роща оглашалась когда-топредсмертными криками. Мне чудилось, что я и сейчас слышу стоны и воплинесчастных. Мы вышли из зарослей. - За мною, приятели! - крикнул Мерри. И те, что шли впереди, кинулись бежать. Внезапно, не пробежав и десяти ярдов, они остановились. Поднялсягромкий крик. Сильвер скакал на своей деревяшке, как бешеный. Черезмгновенье мы оба тоже внезапно остановились. Перед нами была большая яма, вырытая, очевидно, давно, так как края унее уже обвалились, а на дне росла трава. В ней мы увидели рукояткузаступа и несколько досок от ящиков. На одной из досок каленым железомбыла выжжена надпись: "Морж" - название судна, принадлежавшего Флинту. Было ясно, что кто-то раньше нас уже нашел и похитил сокровища -семьсот тысяч фунтов стерлингов исчезли.