- Оливер, ты уверен?
- Да, Марси.
Марси уже была дома, когда я вернулся из Нью-Хейвена, и была свежа и бодра. Невозможно было даже представить, что она провела весь день в самолете.
Хотя разговор с отцом был всего лишь одной из множества новостей, он заинтересовал ее больше других.
- Ты отказался, даже не задумываясь? - изумилась она.
- Не задумываясь и не сомневаясь.
Потом я вспомнил, с кем говорю. И поинтересовался:
- Естественно, будь ты на моем месте, ты бы возглавила эту проклятую компанию, не так ли? То есть, ты ведь так и поступила.
- Но я была очень сердита, - искренне призналась Марси. - Мне столько всего хотелось доказать.
- И мне. Именно потому я и отказался, - заметил я.
- И ты допустишь, чтобы... м-м... наследство ушло к другим?
- Хорошее наследство - первые предприятия с каторжными условиями труда в Америке!
- Оливер, это древняя история. В наше время член профсоюза зарабатывает баснословные...
- Да какая, к черту, разница!
- Посмотри, сколько хорошего сделала твоя семья! Больница, Барретт-Холл в Гарварде. Пожертвования...
- Слушай, давай сменим тему, ладно?
- Почему? Ты ведешь себя, как ребенок. Как какой-нибудь левый радикал из прошлого!
Какого дьявола она так отчаянно пытается уговорить меня взять на себя руководство папиной компанией, черт бы ее побрал?
- К черту все это, Марси!
Внезапно раздавшийся телефонный звонок просигналил «Брейк!».
- Мне ответить? - спросила Марси.
- Перезвонят. Совесть надо иметь - почти полночь на дворе, - отмахнулся я.
- А вдруг что-то важное? - настаивала она.
- У меня нет ничего настолько важного!
- Я тоже живу здесь, - сказала Марси.
- Значит, ответь, - буркнул я, понимая, что вечер воссоединения любимых окончательно испоганен.
Марси ответила.
- Это тебя, - сказала она и передала трубку мне.
- Что надо? - рявкнул я.
- Эй, мистер Чудесный! Она еще там! - радостно сообщил голос.
Это был Филипп Кавильери. Пришлось улыбнуться.
- Ты меня проверяешь?
- Тебе ответить честно? Да. Так как у тебя продвигается дело? - тоном великого конспиратора произнес Фил.
- Что ты имеешь в виду, Филипп?
- Как что?! Динь-дон, динь-дон, - ответил тот.
- Что это? Часы с кукушкой?
- Свадебные колокольчики. Когда мы их услышим, черт побери?
- Фил, ты узнаешь первым.
- Так скажи мне сейчас, чтоб я мог спокойно отойти ко сну.
- Филипп, - ответил я в притворном негодовании, - ты позвонил, чтобы проводить пропаганду брака или чтобы сообщить что-нибудь полезное?
- Ага. Давай поговорим о птичке.
- Фил, я же уже сказал...
- Да не о твоей птичке! О настоящей. Я имею в виду фаршированную индейку. На День благодарения.
- Ой - это же на следующей неделе.
- Я хочу, чтобы ты и этот интеллигентный женский голос присоединились к нашему семейному празднованию.
- А кто приглашен, кроме нас? - уточнил я.
- Отцы-пилигримы! Какая, к чертям, разница?
- Кого ты там наприглашал еще, Фил? - настаивал я, не на шутку опасаясь толпы шумных итальянцев из Крэнстона.
- Пока что никого. Ну, разве что я сам приду, - хихикнул он.
- А... - протянул я. И вспомнил, что Филипп терпеть не мог шумные семейные праздники. («Ненавижу этих вечно вопящих бамбино», - говорил он. Я делал вид, что верю его оправданиям).
- Отлично. Следовательно, ты мог бы приехать к нам сюда, - я взглянул на Марси. Она одобрительно улыбалась, одновременно усиленно показывая жестами: «Кто, черт побери, готовить-то будет?»
- Марси хочет с тобой встретиться, - продолжал настаивать я.
- Эмм... Я, пожалуй, не смогу, - заупрямился Филипп.
- Давай, - настаивал я по-прежнему.
- О'кей. Когда? - сдался Кавильери.
- Рано утром. Просто дай знать, когда прибывает твой поезд.
- Привезти с собой что-нибудь? Хочу напомнить, что у меня лучшие тыквенные пироги на всем Род-Айленде.
- Не откажемся. Было бы здорово, - облизнулся я.
Марси отчаянно сигнализировала: «А остальное?»
- Гм... Фил, еще одна вещь. Ты умеешь готовить индейку?
- Как самый настоящий индеец! - завопил он. - А еще я могу достать тушку индейки у своего друга Анджело. Ты уверен, что она не обидится?
- Кто, Фил?
- Твоя прекрасная невеста. Некоторые леди очень обижаются, когда на их кухне хозяйничает чужой мужик.
- Марси женщина современная, - успокоил его я.
Тем временем современная женщина уже подпрыгивала от восторга.
- Отлично. Значит, она и вправду замечательная. Ее зовут Марси, да? Как думаешь, Оливер, я ей понравлюсь? - донимал меня вопросами Филипп.
- Ответ положительный, - подмигнул я в телефонную трубку.
- Тогда я приезжаю на поезде в пол-одиннадцатого. О'кей?
- О'кей.
Я уже собирался положить трубку, когда снова услышал его голос.
- Ты тут еще, Оливер?
- Да, Фил?
- А знаешь, День благодарения - самое подходящее время для свадьбы.
- Спокойной ночи, Фил.
Сеанс связи, наконец, завершился. Я обернулся к Марси:
- Ты рада, что он приедет?
- Если ты уверен, что я ему понравлюсь, - смутилась та.
- Слушай, что ты так волнуешься? - отмахнулся я.
- Будет куда лучше, если мне не придется готовить.
Мы рассмеялись.
- Минутку, Оливер, - сказала она, - разве тебя не ждут дома, в Ипсвиче?
Верно. День благодарения - одна из святых дат Барреттов. Но ничего не попишешь: у меня непредвиденные обстоятельства.
- Я позвоню и скажу, что задержался из-за дела попечительского совета. Рассмотрение как раз начинается в понедельник, - придумал я.
Марси пришлось тоже внести изменения в свой график.
- Мне надо быть в Чикаго, но я прилечу сюда на ужин, а потом вернусь последним самолетом. День благодарения - очень важная дата: в пятницу начинаются распродажи.
- Отлично. Семейный праздник много значит для Фила.
- Я рада, - улыбнулась Марси.
- О'кей, теперь, когда мы все организовали, - сказал я, - могу ли я рассказать, что чувствую?
- Да. Что такое? - Марси приняла обличье заботливой медсестры.
- Мне грустно. Гарвард проиграл Йелю. И день был совсем неудачный. Нет ли у тебя каких-нибудь идей, как можно было бы утешить меня?
- Тебя срочно нужно полечить, - нахмурилась Марси, - не хочешь прилечь на эту кровать?
- Хочу, - ответил я. И лег. Она присела на краешек.
- А теперь можешь делать все, что хочешь, - предложила она.
Я послушался.
После чего мы заснули, совершенно счастливые.
Всю неделю Фил Кавильери, не покладая рук, готовил праздничное угощение. Наверняка постоянные звонки мне влетели ему в кругленькую сумму.
- Как думаешь, Марси понравится начинка с грецкими орехами?
- Марси еще на работе, Фил, - ответил я.
- В восемь вечера? - изумился Кавильери.
- Да, по средам она работает допоздна, - придумал я объяснение.
- Какой у нее там номер? - похоже, чтобы выяснить отношение Марси к орехам, он был готов звонить прямо сейчас на работу.
- Она занята, Фил. Но, да, вспомнил! Она обожает грецкие орехи, - нашелся я.
- Великолепно!
И он исчезал. Ненадолго.
В последующие дни имели место телефонные конференции по грибам, тыкве («Может, лучше кабачки?»), виду клюквы («Желе или целые ягоды?») и прочим овощам и ягодам.
- Они будут прямо с фермы, - заверил Фил. Я сразу подумал, что ему придется везти их аж с Род-Айленда - не то, что ваша нью-йоркская мороженая синтетика!
Естественно, все важнейшие решения за Марси принял я. У нее как раз была неделя в Цинциннати, Кливленде и Чикаго. Хотя мы общались довольно часто - не меньше часа каждый вечер, меню в список важнейших тем для обсуждения явно не входило.
- Как идет дело попечительского совета, друг мой? - интересовалась Марси.
- Я готов. Барри проделал огромную работу. Мне осталось только выступить. Сейчас как раз перечитываю список запрещенных материалов. Представляешь, эти скоты не разрешают ученикам читать Воннегута. И даже «Над пропастью во ржи».
- О, это очень грустная книга, - вздохнула Марси, - бедный одинокий Холден Коулфилд.
- А меня ты не пожалеешь? Я тоже очень одинок.
- Ох, Оливер, я не просто жалею. Я обливаюсь слезами.
Если бы мой телефон прослушивался, агент на прослушке тоже обливался бы слезами каждую ночь, когда звонила Марси.
Утром Дня благодарения меня разбудила индейка. Внес ее лично Филипп Кавильери, который в последний момент решил, что ему нужен самый ранний рейс. Чтобы иметь в запасе достаточно времени на все («Знаю я эту твою плиту - тот еще раздолбанный тостер»).
- Ну и где она? - спросил Филипп, когда сгрузил все свертки и пакеты на полки холодильника и обшарил все углы в поисках объекта своего любопытства.
- Фил, она здесь не живет. Кроме того, она в Чикаго, - ответил я.
- Почему?
- Бизнес.
- Ух! Так она деловая женщина?
- Да.
Это его впечатлило, и он тут же спросил:
- Она ценит тебя, Оливер?
Господи, это никогда не кончится!
- Давай-ка уже начнем готовить ужин, Фил! - предложил я.
Я занялся уборкой, а Фил - готовкой. Я накрывал на стол. Он расставлял на нем холодные закуски. К полудню можно было объявлять готовность номер один. Не хватало лишь индейки, которая должна была поспеть в полпятого. Самолет Марси приземлялся в «Ла Гуардии» в полчетвертого. В праздник не бывает пробок, так что мы спокойно успеем сесть за стол к пяти. В ожидании обеда мы с Филом заглушали голод просмотром футбола по телевизору. Он отказался выйти даже на пару минут, хотя день был невероятно ясным и солнечным, какие обычно бывают в ноябре. Настоящий профессионал Фил не мог позволить птице выскользнуть из-под своего неусыпного наблюдения.
Где-то в два зазвонил телефон.
- Оливер?
- Где ты, Марси?
- В аэропорту. В Чикаго. Я не смогу приехать.
- Что-то не так?
- Да, но не здесь. Кризис в денверском филиале. Вылетаю туда через двадцать минут. Подробнее объясню ночью. - Голос Марси был явно расстроенным.
- Насколько все серьезно? - испугался я.
- Как я понимаю, очень серьезно. Мне может понадобиться несколько дней, но если повезет, удастся избежать полного краха.
- Я могу помочь?
- Да... пожалуйста, объясни все Филиппу. Передай, что я очень сожалею.
- О'кей. Но это будет непросто.
Короткая пауза. Которая могла быть и длиннее, если б Марси не торопилась на самолет.
- Знаешь, голос у тебя невеселый, - произнесла она.
Я задумался. Не хотелось добавлять ей проблем.
- Всего лишь разочарованный. Мы же... хотя ладно, забыли.
- Пожалуйста, дождитесь, пока я доберусь до Денвера. Я позвоню, - прокричала она в трубку.
- Да, - ответил я кратко.
- Скажи мне что-нибудь хорошее, пожалуйста, Оливер, - умоляла Марси.
- Надеюсь, в самолете подадут индейку, - улыбнулся в трубку я.
Наш с Филом пир на двоих прошел в такой успокаивающей атмосфере, что это мне даже напомнило старые времена.
Мы были вдвоем, только я и он.
Еда была великолепной. Чего не скажешь о мыслях в голове - проглатывались они с большим трудом.
Филипп пытался помочь мне успокоиться.
- Слушай, - сказал он, - у деловых людей такое случается. Они полжизни проводят в отъезде. Это в самой природе... бизнеса.
- Да, - с трудом выдавил я.
- И не только в этой профессии людям постоянно приходится быть в разъездах. Взять хоть армию...
Великолепная аналогия!
- Ведь если они там не могут без Марси, это значит, что у нее серьезная должность, верно?
Я промолчал.
- Она возглавляет что-нибудь?
- В общем-то да.
- Вот видишь. Она современная девушка. Господи, да ты ею гордиться должен. Она из тех, кто добивается своего. Идет на повышение, конечно?
- Вроде того.
- Это хорошо. Амбициозная. Тебе определенно есть чем гордиться, Оливер.
Я кивнул - просто чтобы дать ему понять, что не задремал.
- Когда я был маленьким, - поведал Фил, - в семье все гордились тем, что могут сказать: «Наши дети амбициозны». Конечно, обычно так говорили о парнях. Но эти современные девушки, они же хотят равенства во всем?
- Абсолютно, - отозвался я.
Моя неразговорчивость наконец убедила его, что ему не удается смягчить мое разочарование.
- Слушай, - он попытался зайти с другой стороны, - если бы ты на ней женился, все было бы иначе.
- Почему? - спросил я с еле уловимой иронией.
- Потому что женщина остается женщиной. Жена всегда будет сидеть дома, со своей семьей. Это их природа.
С его пониманием женской природы я спорить не стал.
- Послушай, - продолжал он, - это твоя ошибка. Если ты сделаешь честной женщине...
- Фил!
- Что верно, то верно, - рявкнул он, защищая человека, которого и в глаза не видел. - Пусть меня закидают камнями эти чертовы феминистки, я знаю, что говорит Библия. «Муж да прилепится к жене своей». Верно?
- Верно, - ответил я в надежде, что он, наконец, заткнется. Помогло. На несколько секунд.
- Эй, так что же, черт побери, означает «прилепится»? - спросил он.
- Находиться очень близко друг к другу.
- Она читает Библию, Оливер?
- Думаю, да.
- Позвони ей. В отеле должно быть карманное издание.
- Непременно, - обещал я.
