Марси была одета невероятно роскошно.
Ни малейшего намека на претенциозность. Наоборот. Всем своим существом она излучала высшую роскошь - роскошь в простоте. Казалось, Марси сама сделала себе прическу, но ее волосы были уложены безукоризненно. Она выглядела так, словно сошла с шикарного снимка талантливого фотографа.
Ее внешний вид привел меня в замешательство: вся эта невероятная утонченность, идеальная осанка, королевская выдержка... Рядом с ней я казался себе жухлым листком шпината, оказавшимся среди прекрасных орхидей. С такими данными она просто обязана быть моделью. Или кем-то из мира моды.
Я подошел к ее столику в тихом уголке.
- Привет, - сказала она.
- Надеюсь, ты не слишком долго меня прождала?
- Ты пришел даже раньше времени, - ответила Марси.
- Это, наверное, потому, что ты пришла еще раньше, - парировал я.
- Я бы сказала, что это логично, мистер Барретт, - улыбнулась она. - Ты присядешь или ждешь моего разрешения?
Я сел.
- Что пьешь? - поинтересовался я, показав на оранжевую жидкость в ее бокале.
- Апельсиновый сок, - спокойно ответила Марси.
- С чем? - недоумевал я.
- Со льдом.
- Только со льдом?
Она кивнула. Не успел я осведомиться о ее отношении к спиртному вообще, как появился официант и обратился к нам, словно к завсегдатаям заведения:
- Как вы поживаете сегодня вечером?
- Прекрасно. Что хорошего предложите? - ответил я, не в силах поддерживать его светский тон.
- Отведайте наших устриц. Они превосходны.
- Бостонский деликатес! - преисполнился я гастрономического шовинизма.
- Вообще-то у нас устрицы с Лонг Айленда, - ответил он.
- О'кей, посмотрим, так ли они хороши. - Я повернулся к Марси: - Ну что, попробуем местное подобие?
Та молча улыбнулась.
- Может быть, аперитив? - Официант посмотрел на нее.
- Да. Принесите, пожалуйста, сердцевинку латука и каплю лимонного сока.
Ну, теперь-то понятно, что она модель. Иначе зачем морить себя голодом? Я заказал себе фетучини[?] (прибавив: «И не жалейте масла!»). Официант поклонился и отбыл. Мы остались одни.
- Ну, вот мы и тут, - сказал я. (Должен признаться, что репетировал эту реплику все утро). Прежде чем Марси успела согласиться, что мы действительно тут, нас снова потревожили.
- Вина, мсье? - спросил наклонившийся к нам официант.
Я посмотрел на Марси.
- Пожалуйста, без меня, - произнесла она.
- Да брось, что будет от бокальчика вина? - сделал я последнюю попытку.
- У меня с этим очень строго, - сказала Марси. - Но тебе советую Мерсо (оно тут восхитительное) - иначе радость от победы будет неполной.
- Мерсо, - сказал я официанту.
- Шестьдесят шестого года, если можно, - пришла мне на помощь Марси. Официант ринулся выполнять заказ, снова оставив нас с ней вдвоем.
- Ты что, вообще не пьешь? - спросил я.
- Не из принципа. Просто не люблю терять контроль над своими чувствами.
Ну и какого черта это должно значить? Какие чувства она имела в виду?
- Так ты из Бостона? - спросила Марси. Диалог явно не клеился.
- Да. А ты? - поинтересовался я.
- А я нет, - ответила она.
Это ведь сейчас был наезд, не так ли?
- Работаешь в индустрии моды? - поинтересовался я.
- Отчасти. А ты?
- В сфере гражданских свобод.
- Даешь или отбираешь? - за ее обескураживающей улыбкой не удавалось распознать, какая доля сарказма присутствовала в этих словах.
- Пытаюсь заставить правительство соблюдать их.
- Трудная задача, - ответила Марси.
- Ты права, я пока и правда не слишком преуспел, - согласился я.
Подошел официант и церемонно наполнил мой бокал. Под вино хорошей выдержки я начал свой opus magnum[?], просвещая Марси на тему того, как нелегко живется адвокату в наши времена.
Признаюсь честно, есть у меня один недостаток. Я не умею говорить с... девушками. Ну, то есть, понимаете, последний раз что-то вроде свидания у меня было очень много лет назад. Но одно я знал точно - чересчур много говорить о себе не стоило. А то еще будет жаловаться потом дома, что я самовлюбленный идиот.
Так что наш разговор вращался вокруг (точнее, я рассуждал) решений суда Уоррена по правам частных лиц. Продолжит ли сеть ресторанов «Бургер Кинг»[?] содействовать Четвертой поправке[?]? - Смотря каким будет состав Верховного суда! «Непременно сохрани копию нынешней Конституции, Марси, она скоро станет раритетом!»
К тому моменту, когда я добрался до Первой поправки[?], нам уже подали нашумевшие устрицы, лонг-айлендские, разумеется. Они оказались весьма недурны. Но до бостонских, признаться, не дотягивали.
- Так вот, вернемся к Первой поправке - Верховный суд явно руководствуется двойными стандартами. В деле «О'Брайн против США», например, сожжение повестки не было признано заявлением, сделанным в форме юридически значимого действия. При этом суд поступил с точностью до наоборот в деле «Тинкер против Де-Мойн[?]», постановив, что ношение нарукавных повязок в знак протеста против войны является заявлением в письменном виде. Как такое вообще возможно? И чью сторону они в итоге разделяют?!
- А ты как думаешь? - спросила Марси. Прежде чем я успел подумать, не намекает ли она, что я заболтался, нас снова атаковал официант - на этот раз насчет десерта. Я заказал кофе со сливками. Марси - чай. Мне стало немного не по себе. Может, пора задуматься - а не слишком ли я много болтаю? Принести ей свои извинения за то, что меня слишком много? Но ведь она же в любой момент могла сама меня заткнуть, разве нет?
- А ты сам участвовал во всех этих процессах? - спросила Марси (издевается, что ли?).
- Да нет, конечно. Правда, сейчас я консультирую по поводу нового дела: «Отказник по убеждениям» - в качестве прецедента выступает дело «Уэббер против Призывной комиссии», которое вел я. Ну, и, плюс ко всему, я и волонтером активно работаю...
- И, судя по всему, даже не думаешь останавливаться, - добавила она.
- Ну, как сказал Джимми Хендрикс[?] на фестивале в Вудстоке[?]: «Мир грязнее некуда, всем нам пора браться за большую уборку».
- Ты что, был на фестивале? - полюбопытствовала Марси.
- Нет, прочитал заметку в «Таймс», - отмахнулся я.
- Ну надо же, - произнесла Марси.
То есть она разочарована? Или ей скучно? Вспоминая весь этот разговор, я понял, что так и не дал ей вставить ни слова.
- Ну, а ты чем занимаешься?
- Ничего социально значимого. Работаю в сети магазинов «Биннендэйл[?]». Никогда не слышал это название?
Шутит она, что ли? Кто ж не знает про сеть элитных универмагов «Биннендэйл», роскошный магнит в сорок карат для тех, кто желает оставаться инкогнито? Откровение Марси сразу пролило свет на многие обстоятельства. Она идеально подходит для столь шикарного бизнеса: светлые волосы, твердость, стройная фигура. К тому же, девушка обладает прямо-таки брин-морским[?] красноречием, которое действует настолько безотказно, что, уверен, она без труда могла бы даже крокодилу впарить сумочку из кожи его сородича.
- Сама я почти не связана с продажами, - продолжала она, пока я усердствовал с неуклюжими вопросами. Так, получается, что Марси стажер с грандиозными амбициями?
- Так с чем же ты конкретно связана? - спросил я напрямик. Если по-разному формулировать одни и те вопросы, свидетеля можно быстрее сбить с толку.
- Слушай, разве тебе так уж интересно, чем я вообще занимаюсь? - произнесла Марси, проведя изящной ручкой по своей не менее изящной шейке.
Так, вот это уже точно намек, что я, черт возьми, становлюсь назойливым.
- Надеюсь, моя юридическая лекция тебя не усыпила? - перевел я разговор на другую тему.
- Нет, мне правда было очень интересно. Просто хотелось бы больше услышать о тебе самом, - намекнула она.
Что же ей ответить? Я решил, что лучше всего рассказать правду:
- Не могу сказать, что разговор обо мне будет усладой для ушей.
- Почему?
Пауза. Я смотрел прямо в свою чашку.
- У меня была жена.
- У многих мужчин были жены, - заметила Марси. Но, как мне показалось, довольно деликатно.
- Да. Моя умерла.
Повисла пауза.
- Извини, - произнесла Марси.
- Ничего, - ответил я. А что еще можно было сказать?
Некоторое время мы сидели молча.
- Тебе надо было рассказать мне раньше, Оливер, - наконец, произнесла она.
- Это, знаешь ли, не так-то просто, - ответил я.
- Но ведь, если выговоришься, становится легче?
- Боже, ты говоришь точно, как мой психоаналитик! - раздраженно сказал я.
- Вау, - изумилась Марси. - Мне казалось, я копирую своего.
- Вот уж не думал, что он тебе нужен! - поразился я. Никогда бы не подумал, что человек может выглядеть настолько уравновешенным и при этом нуждаться в психиатре. И продолжил: - Ты же не теряла жену.
Попытка черного юмора. Неудачная.
- Да. Я потеряла не жену. Мужа, - ответила Марси.
Вперед, Барретт, - самое время заткнуть свой бесстыжий рот собственным ботинком, бездушная ты скотина!
- Боже, Марси, - все, что мне удалось выдавить.
- Это не то, что ты подумал, - быстро добавила она. - Обыкновенный развод. Вот только, когда мы расходились и делили имущество, все психологические последствия почему-то достались именно мне. Майклу же отошло полное спокойствие.
- И каким он был, мистер Нэш? - спросил я, сильно заинтересовавшись парнем, сумевшим бросить такую девушку.
- Сменим тему, - сказала она, как мне показалось, немного грустно.
Странно, но я почувствовал удовлетворение от того, что под внешностью абсолютно уверенной в себе женщины, которой обладала Марси Нэш, скрывается нечто, о чем она не может говорить. Может, даже память об утрате. Это делало ее человечнее, а пьедестал, с которого она смотрела на мир, - не таким недосягаемым. И все равно я понятия не имел, о чем говорить дальше.
Так что говорить пришлось Марси:
- Ого, а уже поздно.
И на самом деле: на моих часах было без четверти одиннадцать. Но то, что она вспомнила об этом именно сейчас, могло означать, что мне-таки удалось ее достать.
- Счет, пожалуйста, - обратилась она к проходившему мимо официанту.
- Эй, ты что? Плачу я, - одернул я ее.
- Ни в коем случае, - отрезала она, - пари на то и пари.
Да, вначале в мои планы входило заставить ее раскошелиться. Но теперь мне было очень стыдно за собственную бестактность. Хотелось как-то искупить свою вину.
- Счет, пожалуйста, - еще раз попытался я.
- Нет, - ответила она. - Мы можем еще и подраться, но в одежде от этого не будет ни пользы, ни удовольствия. Так что остынь, о'кей? - после чего повернулась к метрдотелю: - Дмитрий?
Оказывается, она знала, как его зовут.
- Да, мэм?
- Пожалуйста, добавьте чаевые и запишите за мной.
- Разумеется, мэм, - сказал Дмитрий и бесшумно удалился.
Я почувствовал себя не в своей тарелке: вначале этот чересчур откровенный разговор, потом намек на драку голышом - а что, если она еще и сексуально агрессивна? Плюс ко всему, у девушки свой счет в «21». Да кто она такая, черт возьми?
- Оливер, - сказала она, демонстрируя все свои великолепные зубы, - я подброшу тебя домой.
- Подбросишь?
- Мне по дороге.
Похоже, я заметно напрягся от... очевидного.
- Но, Оливер, - произнесла Марси серьезным голосом... ну, может быть, в нем чувствовалась самая малость иронии. - Не думай, что ты обязан спать со мной только из-за того, что я оплатила твой ужин.
- Какое облегчение, - вздохнул я, притворяясь, что притворяюсь, - не хотел бы оставить впечатление плейбоя.
- О, нет, - ответила она, - чего угодно, но не плейбоя.
В такси меня осенило:
- Эй, Марси, - сказал я как можно более непринужденно, - а ведь я не говорил тебе, где я живу.
- Сама догадалась.
- А где живешь ты?
- Недалеко от тебя.
- Недостаточно конкретно. И, кажется, не хватает номера телефона.
- Да, пожалуй. - Ни объяснения, ни номера за этим не последовало.
- Марси?
- Оливер? - Ее голос был все так же приветлив и невозмутим.
- Зачем все эти секреты?
Она протянула руку, положила ладонь в кожаной перчатке поверх моего нервно сжатого кулака и сказала:
- Остановите тут, пожалуйста.
Черт побери! Из-за того, что улицы в этом часу были совершенно пусты, такси доехало до моего жилища слишком быстро. В данной ситуации такая скорость была совершенно лишней.
- Подождите минутку, - сказала Марси водителю. Я задержался, надеясь, что она назовет следующую остановку. Но Марси только улыбнулась и как-то чересчур бодро поблагодарила меня.
- Нет, что ты, - моя вежливость граничила со злостью, - это я должен благодарить тебя.
Снова пауза. Черт меня побери, если еще что-нибудь скажу. Я вылез из машины.
- Оливер, - произнесла Марси, - как насчет партейки в теннис в следующий вторник?
Я готов был подпрыгнуть от счастья, так что плохо удалось это скрыть.
- Но это же только через неделю. Почему бы нам не встретиться раньше?
- Потому что я буду в Кливленде, - отрезала она.
- Все время? Никто и никогда еще не проводил в Кливленде целую неделю!
- Не будь таким снобом, дружище. Я позвоню тебе в понедельник вечером. Спокойной ночи, прекрасный принц!
Такси сорвалось с места так, будто за ним гнались все черти ада.
К тому моменту, как я отпер дверь, я успел основательно разозлиться.
Какого черта это все должно было значить? И кто же она такая, дьявол ее возьми?
