Отель Элеон«Паша и Даша»

глава 39

Ника сразу набрала номер Элеоноры. Женщина ответила только с четвертого раза.
  — Ника! Что? Я сейчас занята!
  — Это очень срочно. Когда он со своей Дашей познакомился?—в надежде спросила девушка.
  — Ну... Она вроде в конце июня в отель устроилась. Я про неё всё узнала. А что?
  — То есть он её в мае не знал?
  — Нет,—уверенно произнесла хозяйка сети отелей.
  — Он забыл её. Память потерял. Омнезия.
  — На всё лето?—удивлённо спросила женщина.
  — Да. Почти.
  — Флаг тогда тебе в руки. Только не приезжай с ним в Москву. Или старайся, чтобы он Дашу эту свою не увидел. Ибо он снова на неё глаз положить может. Он ведь бабник. Ты поосторожней с ним. А так он вроде нормальный мальчуган. Точнее, безбашенный балбес. Но это легко исправить, если он попадёт в нужные руки.
Заёбкиной разрешили войти в палату к Галанову.
  — Ооо, снова ты. Раздевайся и ложись или закрывай дверь с той стороны.
  — Что ты помнишь последнее?
  — Ну... Я выпил и спать лёг. Ааа, перед этим я Оксану в машину проводил.
  — А Дашу ты не знаешь?—Ника потом сразу поняла, что зря сейчас это спросила.
  — Нет. Хотя... Если ты про ту блондинку...
  — Остановись.
А пока Канаева была в Москве, её настроение было ужасным. Она постоянно ёжилась от боли.
Говорят, что два человека, связанные одной судьбой, чувствуют друг друга. Пока серб был в реанимации и до сих пор Даша чувствовала боль. То её тошнило, то просто голова раскалывалась.
  — Даш, может, тебе таблетку принести?—спросила Юля, вошедшая в комнату.
  — Не надо. Я потерплю.
  — А может быть, погода на тебя так влияет? Девчонка у тебя, наверно. Узнаешь скоро.
  — Не узнаю. И знать не хочу.
И снова что-то кольнуло в сердце. Наверно, это не просто слухи. Это реальность. Канаева чувствует где-то подсознательно Павла. Но неужели она эту боль пронесёт с собою всю жизнь? Ведь Паша потерял память... А что, если судьба развела их навсегда? Неужели это конец такой красивой истории любви?
  Осень. Сентябрь. Первое число месяца. Канаева решительно поднялась с постели и, уже что-то обдумывая, погладила живот и тихо сказала:
  — Вот сегодня мы с тобой расстанемся, малыш.
Но Даша не знала, что Юля отменила её запись... Девушка оделась и пошлёпала по лужам города. Она решила пойти пешком. Канаева смотрела на окружающих её людей. Кто-то шёл с коляской, а кто-то держал совсем маленьких крох на руках. А в голове крутилось: "Я не должна смотреть по сторонам. Не хочу видеть эти счастливые лица молодых родителей. Может, не в этот раз". Брюнетка всё-таки краем глаза замечала детей. Вон, одна девочка подбежала к папе и попросила мороженого. Эх... Но Канаева была сильной. Её характер закалился за столько лет занятий спортом.
  Как раз в этот день Галанова выписывали из больницы. Ему разрешили жить дома, но присмотр остался важен для него. Ника помогала ему, пока ей не надоело. Девушка легла на постель в своей комнате. Парень был в своей, но он нарушил все правила и пришёл к светловолосой. Девушка улыбнулась ему. Серб лёг рядом с ней, развернув на себя. И поцеловал. Страстно. А потом между ними появилась искра. А потом ещё одна. И они переспали. Да, прежний Павел снова вернулся. Он же не помнит​ Канаеву, которая его смогла изменить полностью. Он был с другой. Измена ли это? Двоякий смысл. Вроде бы он ещё официально не расстался с Дашей, но а с другой—ничего не помнит.
  Канаева пришла в поликлинику. Она нашла нужный кабинет и зашла в него. За столом сидела женщина лет сорока.
  — Здравствуйте.
  — Здравствуйте. А вы кто?
  — Я на аборт сегодня записывалась.
  — Но... Вы же звонили и сказали, что запись нужно снять.
  — Я вам не звонила. Юля. Твою мать. А можно всё-таки меня посмотреть хотя бы?
  — Могу просто вас просто осмотреть. Но операционную я подготовить не могу, ибо вы не записаны.
Женщина осмотрела Дашу. Она что-то записала в карточке, которую попросила принести медсестру.
  — Зря вы записаться хотите... Конечно, это ваше дело, но я вам не советую. Потом есть вероятность, что вы не сможете иметь детей. И вцелом для организма это не полезно. Ну, что? Вас записывать?
  — Нет. Я буду рожать.
Канаева вышла из кабинета. И заплакала. Она поняла, что действительно хочет оставить этого малыша, чего бы ей этого не стоило. Да, не хочет она больше Галанова видеть. И что? Подумаешь... Кто он такой, чтобы из-за него рушить своё будущее?! Да никто.
  Придя домой, к Даше сразу подбежала Комиссарова.
  — Ну, сделала?
  — Нет. Мне нужен этот ребёнок. Юль, какая же я дура...
  — Конечно. Ты же всегда дура, потому что сразу не слушаешь меня.
Брюнетка легла на постель. Она посмотрела в окно. Листья уже стали не настолько зелёными, какими были около месяца назад. Тучи сгущались над городом, укутывая его под пелену дождя. Один раз капнуло, второй. Ливень. И так изо дня в день.
Дааа, были времена, была влюблена. Но она до сих пор любит его. Но не хочет видеть. Смешно? А Даше нет. Она действительно решила для себя, что такой человек, как Павел только рушит их гармонию, заставляя каждый раз страдать. Да, Канаева признавала, что ждала его звонка. Да, она ответила бы. Только чтобы его голос услышать. Его сербский акцент и особый тембр... Но он не позвонит теперь. И не напишет. Он её не помнит.