Сувениры

Счастье в периоде

- Мне нужно дышать, - еле слышно прошептала я в его губы.

Тёплое дыхание Эда на моей щеке было таким робким и нерешительным, что я невольно улыбнулась.

- Что? – непонимающе спросил он.

- Ничего, - я покачала головой. – Ничего.

Всматриваясь в его тёмные, как ночная Темза глаза, я продолжала улыбаться. Эд засмущался и опустил голову, легко касаясь своим лбом моего. Я закусила нижнюю губу, стараясь ухватить ускользающий поцелуй за его едва уловимый шлейф. Как будто так я могла задержать момент, остановить время. Эдвард закрыл глаза. Неосознанно мы оба снова потянулись к друг другу, слепо, наощупь, едва скользя губами, прося разрешения всё повторить ещё раз, и ещё раз, и ещё раз...

Он целовал мою улыбку, которую я не могла и не хотела сдерживать. Эд открыл глаза и слегка отстранился, ровно на столько, чтобы он смог посмотреть мне в глаза. Я на секунду потерялась во внимательном взгляде.

- Что? – теперь уже я не знала, почему британец так пристально осматривал моё лицо, словно искал в нём что-то.

Моё сбившееся дыхание прорывалось сквозь чуть приоткрытый рот. Я перестала улыбаться и просто ждала, чем кончится это доскональное изучение меня в полутьме Лондона. Эдвард едва заметно наклонил голову и медленно провёл большим пальцем по границе моей нижней губы.

- Мне кажется, ты идеальна.

Настало моё время смущаться. Я уткнулась в его белую рубашку, ворот которой был расстёгнут чуть больше, чем обычно. Совсем близко, в каких-то миллиметрах от моей щеки была его горячая кожа. Никто во всём мире не знал и не представлял, как мне хотелось коснуться её, разорвать остатки пуговиц, избавиться от тонкой преграды между нами. Две тонкие серебряные цепочки проглядывали сквозь ткань. Скрипичный ключик на одной из них закручивался так же причудливо, как и мои беспокойные мысли. «Ты так ошибаешься, - я встала на носочки, чтобы быть немного выше, чтобы дотянуться до своего «Солнца». - Так ошибаешься...»

- Ага! Я так и знал, что найду тебя здесь! Мне нужно с тобой пого... Оу... Эм-м-м... - шотландский акцент ворвался в нашу тишину звуком разорвавшейся бомбы.

«В самый ответственный момент», - недовольно подумала я и снова опустилась на свою «высоту».