Проект "1945"

Кейко Окиниши

Кейко Окиниши

52/ Хиросима/ Второе поколение

Спасибо, что нашли время, чтобы прочесть мое письмо.

Моя мамь – хибакуша из Нагасаки.

Будучи вторым поколением хибакуш, у меня есть как положительный, так и отрицательный опыт.

Отрицательным является то, что мне диагностировали заболевание, которое, вероятно, было вызвано из-за радиационного облучения, которому подверглась моя мать.

При этом было много положительного.

Из-за моей болезни я смогла поделиться своей болью с другими. Я была вынуждена больше узнать об атомной бомбе и истории моей матери.

Я стремилась стать казокишоугенша (преемник члена семьи) и деншоуша (преемник наследия), и исполнила эти свои мечты.

Я была благословлена возможностями думать критически о войне и мире.

Я рада, что родилась вторым поколением хибакуш.

Ниже приведена мысль, усвоенная мною за прошлый опыт.

«Мир и жизнь – две драгоценности, которые никогда нельзя заменить».

Июнь 2017

Преемник Наследия Хибакуш Хиросимы

Преемник члена семьи Нагасаки

Кейко Окиниши

Я росла в Нагасаки до пятого класса, а затем переехала в Хиросиму. В обоих городах было обязательным посещение памятников мира. Помню, что очень боялась экспонатов – тогда они были не такими сдержанными. Был особенный экспонат с сохранившейся рукой, которого я боялась. В наши дни все по-другому. Даже у восковых фигур на выставке в Хиросиме нет никаких шансов.

Поскольку меня постоянно окружают хибакуши, я не осознавала статуса второго поколения хибакуш до 2008 года, когда мне диагностировали заболевание щитовидной железы. Моя мать спросила, связано ли это с тем, что она является хибакушей. Врач ответил, что есть сильная вероятность. Моя мать расстроилась.

Стремясь утешить маму, я стала посещать занятия по изучению последствий ядерного облучения. Я хотела научиться науке, стоящей за зверствами, и успокоить маму, что в этом не было ее вины. Пока я лежала в больнице, я увидела телевизионную программу о фотографе Кейзо Йошида, который работал над проектом, связанным с фотографиями второго поколения хибакуш, подобных мне. Я связалась с ним, и мы встретились два года назад. Он рассказал мне, что 9 из 10 хибакуш второго поколения отказываются снимать свой портрет, опасаясь, что их заклеймят их коллеги, близкие. Эта статистика потрясла меня. Хоть я никогда не испытывала предрассудков, связанных с моим уникальным детством, я поняла, что много потомков хибакуш чувствовали склонность скрывать их личность. Я также поняла, что если все будет продолжаться так, то истории хибакуш со временем иссякнут.

В 2013 году я начала посещать занятия в Мемориале мира в Хиросиме, чтобы стать преемником наследия моей мамы. Я услышала полную историю мамы в 48 лет, когда она впервые упомянула «брата Чузо». Чузо был ее двоюродным братом, которого она потеряла из-за атаки атомной бомбы. Моя мама никогда до этого не рассказывала мне о других членах семьи, которые стали жертвами взрыва.