Проект "1945"

Масахару Абе

Масахару Абе

63/ Хиросима/ второе поколение

Пусть больше не будет войны... Как долго нужно молиться ради этого? Все свое время я занят на работе; я все меньше и меньше думаю о значимости мирного общества. Возможно, люди не смогут объединиться, пока гигантский метеорит не приблизится к Земле, угрожая самому нашему существованию.

Масахару Абе

Когда мне было 5 лет, наш семейный врач сказал маме, что мое сердцебиение звучит ненормально. Она сразу отвела меня в городскую больницу. Как оказалось, у меня было три отверстия в сердце, каждое диаметром 1 см. «Ненормальный» звук был результатом утечки крови из моего сердца. Врач сказал ей, что я доживу до 20 лет.

Конечно, в то время я ничего не понимал. Помню только, как всматривался в мамино угрюмое лицо по дороге домой. Вскоре после этого мы получили уведомление от (примечание автора: финансировано США) Комиссии жертв атомной бомбы (ABCC), в котором говорилось, что они хотели бы провести на мне тесты для исследований. Один раз в год я должен был проходить обследования у них в клинике.

Они усадили меня в джип и накормили бутербродами и кофе. В клинике я обожал деревянную лошадь. Каждый год я с нетерпением ждал бутербродов и возможности поиграть с деревянной лошадью. Ежегодные посещения продолжались до девяти лет.

Незадолго до моего десятого дня рождения меня посетил Тагучи-сенсей, японский врач, недавно вернувшийся из Германии. «Washi ga naoshicharu! (Я вылечу тебя!)» - сказал он. Он был одним из первых японцев, кто использовал DHCA, или глубокую гипотермию сердечно-сосудистой системы, во время которой врач практически «замораживал» тело пациента, чтобы временно остановить кровообращение для хирургической процедуры. Операция заняла 12 часов; моя мама ужасно беспокоилась. К 10 вечера она подумала, что я был безнадежным случаем. К счастью, операция прошла успешно. У меня было 24 шва на груди.

Вскоре после этого мой отец продал свою компанию. Вероятно, он сделал это для того, чтобы покрыть расходы на мою операцию, но он не признался в этом по сей день. Операция, посещения ABCC, атомная бомба – все это никогда не обсуждалось в моем доме. Я не пью, не курю и никак не врежу своему телу. Это самое меньшее, что я могу сделать, чтобы отплатить моим родителям за их жертвы.