Поцелуй меня

Ночное рандеву

Некоторые люди утверждают, что многое в жизни человека зависит от расположения звезд и планет на небосводе в день его рождения. Также звёзды влияют на каждый прожитый им день, поэтому составляются ежедневные гороскопы… Неизвестно, имели ли какое-то отношению к сему происшествию планеты, выстроившиеся на небе специально для этого совершенно особенным образом, или же просто нужно было думать головой, а не каким-то другим местом, и не торчать на холоде в течение полутора часа, как бы там ни было, но третьего ноября, утром, в Больничном крыле появился новый пациент, а, если быть точным, пациентка.
Лили, натянув одеяло до подбородка, повернула голову к окну. Солнце садилось, но прежде, чем скрыться за горизонтом, оно делало небо красно-оранжевым, и, если приглядеться к этому вроде бы обыденному явлению, можно понять, насколько это красиво. 
-Да всё в порядке.- Ответила Лили, когда Элизабет уже в десятый раз извинялась.- Ну, поболею немного, ничего страшного.
-Ты из-за этого глупого портрета заболела, а я его так и не закончила.- С досадой проговорила Элизабет.
-Думаю, портрет здесь не при чём.- С улыбкой сказала Лили.
-Ладно, портрет не при чём, я при чём.- Виновато ответила Элизабет.
-И ты не при чём. Просто так получилось.
Во вторник после того, как закончились уроки, Лили и Элизабет примерно два часа провели у озера – Элизабет дорисовывала портрет Лили. Было прохладно, и Лили замёрзла. В общем, всё кончилось температурой, кашлем и попаданием в Больничное крыло. Лили лежала здесь уже третий день и умирала от скуки. Правда, к ней приходили подруги и Джек – это было почти единственным развлечением, ну, не считая не покидавших Лили мыслей о том, кто прислал ей золотую лилию.
-Он опять что-то прислал?- Спросила Элизабет после недолгого молчания.
-Да. Вон ещё одну открытку. На этот раз с сонетами Шекспира.- Ответила Лили, чуть улыбнувшись.
-Кого?- Не поняла Элизабет.
-Шекспир. Это магловский поэт. 
-Ясно.- Элизабет взяла с прикроватной тумбочки открытку с нарисованными лилиями и открыла её.- Какие красивые стихи.- Сказала она, быстро прочитав текст сонета, написанный всё тем же красивым и незнакомым почерком, каким была написана записка для Лили, которую она получила в понедельник вечером, и, каким была подписана открытка для Эванс с пожеланиями скорейшего выздоровления, которую она обнаружила в четверг утром на тумбочке.
-Если тебе не сложно, прочти вслух.- Попросила Лили.
-«Мне показалось, что была зима,
Когда тебя не видел я, мой друг.
Какой мороз стоял, какая тьма,
Какой пустой декабрь царил вокруг!
За это время лето протекло
И уступило осени права.
И осень шла, ступая тяжело, -
Оставшаяся на сносях вдова.
Казалось мне, что все плоды земли
С рождения удел сиротский ждет.
Нет в мире лета, если ты вдали.
Где нет тебя, и птица не поет. 
А там, где слышен робкий, жалкий свист,
В предчувствии зимы бледнеет лист».
-Кто он? Почему не напишет, как его зовут?- Больше у самой себя, чем у Элизабет, спросила Лили.
-Наверно, он считает, что так интересней. Интрига и всё такое.- Ответила Элизабет, перечитывая про себя стихи.
-И что, он вечно будет присылать мне подарки и даже не назовёт себя?- не унималась Лили.
-Может, он ждёт подходящего момента…
-То есть?
-Подходящего момента для того, чтобы признаться.
-Элизабет, ты что-нибудь знаешь?- Лили прищурила глаза.
-Нет. Знала бы – сказала тебе об этом.- Честно ответила Элизабет.
Лили не отвечала, думая, задать ли интересующий её вопрос или промолчать.
-А ты… спрашивала у Поттера про заколку?- Неуверенно спросила Лили.
-Нет.- Ответила Элизабет, у неё на это были свои причины, но она не посчитала нужным сейчас об этом рассказывать.
-Может, это всё-таки Джек.- В задумчивости пробормотала Лили, мигом забыв про Поттера, она и без того знала, что это не он. Лилию ему, возможно, и пришло бы в голову подарить, но откуда ему знать про Шекспира?
-Он же тебе сказал, что ничего про лилию не знает.- Возразила Элизабет.
-Вдруг он специально?
-Не думаю. Вот эту маленькую открыточку и сладости он тебе подарил лично. – Элизабет указала на подарки Джека, лежащие на тумбочке. - Зачем ему дарить ещё одну открытку и скрывать, что это он?- Резонно заметила девушка.
-Ты права. – Лили вздохнула.- Но всё же кто это?
Элизабет опустила взгляд.
-Шекспир – магл? 
-Да.- Ответила Лили.
-Должно быть, о нём знают либо маглорождённые, либо те, у кого хотя бы один родитель – магл, ну в смысле полукровки. Ну, или чистокровки, которые интересуются маглами.- Сказала Элизабет.
-К чему ты клонишь?- Не поняла Лили.
-Я думаю, может… ведь Снегг, кажется, полукровка, ты говорила… может, он знает про Шекспира, и он тебе всё это присылает?..
Лили удивлённо смотрела на Элизабет. До этого момента, ей в голову не приходила мысль о том, что всё это рук Северуса.
-Нет, это не он.- Уверенно заявила Лили.
-Почему? 
-У него нет… нет желания.- Сказала Лили, хотя по началу хотела сказать просто, что у него нет денег на такие подарки, как эта золотая заколка. И, ещё немного подумав, заключила, что и желания у него тоже нет.
Элизабет внимательно посмотрела на Лили, пытаясь понять, о чём она сейчас думает.
-Знаешь, я хотела тебе сказать кое-что насчёт…
-Мисс Эванс пора отдыхать.- В палату вошла мадам Помфри.- Вам пора уходить.
-Да, конечно.- Элизабет встала с кровати.
-Ты что-то хотела мне сказать?- Лили посмотрела на подругу.
-А, да. Наверно, сейчас не время. Давай потом.- Сказала Элизабет и, попрощавшись с Лили, вышла из палаты.
Лили осталась одна. Мадам Помфри дала ей лекарства и вернулась в свою комнату. 
Солнце уже село. На землю спустились первые сумерки, быстро темнело. Лили лежала одна в полутёмной палате, и хотелось бы сразу уснуть, но спать, как назло, совсем не хотелось. Гриффиндорка пролежала в одном положении около двух с половиной часов. В голову приходили разные мысли, порой совсем глупые и смешные, порой весёлые, порой печальные, но чаще всего романтичные…
И Лили впервые в жизни задалась вопросом, чем заняться ночью, если не можешь уснуть. Вскоре ответ нашёлся, совершенно безрассудный и сумасшедший, но от этого не менее заманчивый и притягательный.