Поцелуй меня

Happy birthday, Padfoot!

Джанет просила Джеймса рассказывать о том, что он любит, как проводит свободное время, какие у него любимые блюда, что ему нравится в квиддиче – словом обо всём том, о чём ему не хотелось ей рассказывать. Казалось, она хочет знать о нём всё. И это, мягко говоря, напрягало. Когда Джанет начинала расспросы, Джеймс коротко, без подробностей отвечал и весьма деликатно переводил разговор на другую тему. Например, просил рассказать пуффендуйку о себе. Она по началу отчего-то очень стеснялась и о себе почти не говорила, но потом как-то осмелела и трещала теперь о своей жизни без умолку. Рассказывала, как они с семьёй ездили в Испанию, как заболел её попугай и его пришлось вести в магловскую ветеринарную клинику, как в шесть лет она порезала палец ножом и мама долго не могла остановить кровь. Джеймсу было безумно скучно слушать эти неинтересные истории из жизни своей девушки, но это было всё же лучше, чем рассказывать ей о себе. Почему-то говорить о своей жизни с Джанет ему хотелось меньше всего.
Джанет была весьма недалёкой и неумной девушкой, и в её случае стереотип о том, что все блондинки глупые, был уже не стереотипом, а чистейшей правдой. Она кокетливо хлопала глазками, когда не понимала, о чём идёт речь, или когда просто не знала, что ещё делать. Её ничего не интересовало, кроме своей внешности и нового выпуска журнала «Секреты ведьминской красоты». Словом, Джанет была полной пустышкой, и это больше всего не нравилось Джеймсу. Он считал, что Сириус ошибся, сказав, что увлечение другой девушкой поможет отвлечься от Лили. Лили… Как только Джеймс понимал, что перед его внутренним взором вновь появилась рыжеволосая гриффиндорка с изумрудными глазами, он тут же приказывал себе не сметь о ней думать. И, знаете, у него неплохо получалось. Вот только общение с Джанет было здесь не при чём. Дело было в нём самом, в том, что ещё слишком живо было в его памяти воспоминание об их последней ссоре, и злость и обида всё ещё не отпускали его. Так что Джанет не имела к этому никакого отношения, а просто, как говорится, «крутилась рядом».
Однажды, когда Джеймс и Джанет сидели на подоконнике во время перемены, к ним подошла стройная девушка, имени которой Джеймс не знал, но пару раз видел её в школе. У неё были тёмные волосы до плеч, внимательные серые глаза и красивая, матовая кожа. Девушка производила приятное впечатление, и Джеймсу она сразу понравилась: с ней захотелось пообщаться, подружиться. 
-Привет, Джен…, - начала незнакомка.
-Я просила меня так не назвать, Ева, - раздражённо прервала девушку Джанет.
-Извини, - Ева едва заметно улыбнулась. – Я пришла сказать, что тебя ищет профессор Стеббль. 
-Зачем?
-Понятия не имею, - Ева пожала плечами и бросила взгляд на Джеймса.
Джанет заметила её взгляд и обняла Джеймса.
-Это Джеймс Поттер, он охотник гриффиндорской сборной по квиддичу, - представила Джанет Джеймса и с гордостью добавила: - Он мой парень.
-Рада знакомству. Ева Клэйвэл, - сказала девушка и протянула Джеймсу руку для рукопожатия.
Поттер удивился. Первый раз он видел девушку, которая при знакомстве собиралась пожать ему руку. Обычно так делают парни и мужчины, ну иногда взрослые женщины, но чтобы шестнадцатилетние девчонки – Джеймс такого раньше не встречал. Тем не менее, он встал с подоконника и пожал ей руку. Ева улыбнулась.
-Тебя ждёт профессор Стеббль, - напомнила она Джанет и, попрощавшись с ней и Джеймсом, пошла дальше по коридору.
Джанет мило улыбнулась ей напоследок, но, как только Ева повернулась к ним спиной, смерила её неприязненным взглядом.
-Мы с ней вместе учимся. Мы …вроде как приятельницы,- сказала она Джеймсу, а потом добавила: - А вообще она стерва. Я её не люблю. 
-Почему ты тогда называешь её своей приятельницей, если считаешь её стервой? – удивился Джеймс.
-Потому что…потому что…, - замялась Джанет. – Просто я не хочу ни с кем портить отношения.
-Мне она не показалась такой плохой…
-Ты просто её не знаешь! – воскликнула Джанет.
Джеймс не стал спорить, только пожал плечами.
-Ладно, любимый, мне пора, меня ждёт профессор, - Джанет соскочила с подоконника и, чмокнув Джеймса в щёку, удалилась.
Джеймс, поморщившись, рукавом мантии стёр со щеки липкий розовый блеск для губ Джанет и подумал, что встречи с этой безмозглой пуффендуйкой настоящая пытка, и если она ещё хоть раз поцелует его, испачкав ему щёки или губы своим мерзким блеском, он скончается.
За два дня, что Джеймс встречался с Джанет, он уже сто раз успел пожалеть о том, что позволил Бродяге «делать, что он хочет». Сириусу, видимо, просто лень было помогать Джеймсу завоевывать другую девушку, вот он и нашёл лёгкий способ. Как и следовало ожидать, этот лёгкий способ оказался не лучшим вариантом.
Только успев подумать об этом, Джеймс одергивал себя. Сириус, конечно, хотел как лучше и вовсе ему было не лень, вот только встречи с Джанет от этого лучше не становились.
Идя по коридору в кабинет трансфигурации, Джеймс твёрдо решил расстаться с Джанет. 
Если быть до конца честным, вся эта затея с новой девушкой с самого начала казалась Джеймсу бредовой, но когда Сириус это предложил, Сохатый был слишком расстроен и раздосадован, что не имел ни малейшего желания спорить с другом и безвольно на всё соглашался. Теперь же он понимал, что встречаться с девушкой, которая ему совсем не нравилась, очень глупо и бессмысленно. Впрочем, как и всё, что он делал в последнее время, отчаянно пытаясь завоевать сердце неприступной Лили Эванс. 
Однако одному белобрысому хмырю завоевать Эванс всё же удалось. Да он собственно и не особо-то старался – всё вышло само собой, и Эванс сама бросилась к нему в объятья, наверняка с превеликой радостью…
Джеймс недовольно хмыкнул и приказал себе перестать думать о Лили и её хахале. Сейчас совсем не время об этом размышлять, есть кое-что, что гораздо важнее. И это День рождения Сириуса послезавтра. Необходимо подготовиться. Ведь праздник должен быть первоклассным.