Хейт: *в том посёлке было больше людей, чем в предыдущем. Поэтому он действовал тихо. Посёлок был похож даже на небольшой городок. Как подсчитал Нортвуд, в небольших домиках проживало чуть больше сотни людей. Стоя на самой окраине, облизнулся, в уме оценивая риск. Этим он тоже отличался от других оборотней. Другие не раздумывая бросались на жертв, сколько бы их ни было. Но, из-за этого, зачастую либо гибли в бою от чужого оружия, либо, если справлялись со всей сотней людей, а их бывало и больше, то просто дохли от переедания. Хейт был не такой. Когда их было много, он тормозил внутренний звериный аппетит и включал холодную человеческую расчетливость. Прикинув, что если он все сделает тихо и быстро, то никто не успеет среагировать, и можно будет сделать две ходки- одну сейчас, а вторую ближе к утру, Хейт приступил к делу. Не было слышно криков...не было видно крови...не горел свет в окнах... 68 человек, пропавших безвести. Но никто и не думал их искать ночью. Молодой вервольф был пока что сыт. Широко зевнув, облизал губы, после чего спокойно ушёл вглубь леса, ожидая момента, когда в нем вновь пробудиться голод. Отойдя на несколько километров, он опустился на корень выглядывавший из-под земли, спрятавшись за стволом его дерева. Откинул голову, опершись ею о древесную кору. Расслабился...и перед его глазами вдруг возникли золотистые локоны... Он вспомнил Ната. Закрыл глаза. И картина стала чётче. Хейт вспоминал Коллинза...он вспомнил его...полностью... Вспомнил тот единственный раз когда видел его практически без одежды. Вспомнил его плавные линии и мягкие изгибы...вспомнил его стройную талию и хрупкие запястья...вспомнил его порозовевшие щеки и смущенный взгляд...тяжёлое дыхание...бешеный стук сердца...тонкие пальцы, зарывавшиеся в его тёмные волосы...мягкие губы, так трепетно отвечавшие на его поцелуи...тихие сладкие стоны от его прикосновений...золотистые локоны, разбросанные по лавке... Столь яркие воспоминания заставили его невольно почти неслышно простонать... Однако тут он опомнился. Заволновавшись, вдохнул поглубже, и его лицо озарила облегченная улыбка. Мысль: "Умница... Закрыл окно. Молодец!...". Так он просидел около часа. Как только он понял, что скоро будет светать, то вернулся к посёлку. К восходу солнца, улицы посёлка были пусты, как и, в скором времени заброшенные, дома, а Нортвуд спал у себя дома, приняв душ и бросив в стирку вещи. Сегодня суббота, и он наконец сможет хорошенько отоспаться...*...
Утро наступило быстро. Мрак стремительно уходил, позволяя солнечном свету упасть на всё, что движется и не движется. Небесное светило постепенно уходило за серые облака, и теперь были видны лишь его мутные очертания. Холодный ветер гулял по улице, сдувая с тонких веток деревьев последние листочки. Те, дрожа, падают на землю, сливаясь со своими собратьями, окрашивая всю поверхность в красные, жёлтые, бурые, золотые и рыжие цвета. Тем самым они будто оживляют сей пейзаж, заставляют уйти этой сероте. Чудесное время года. Именно так думал Натаниель. Он уже давно проснулся и позавтракал. Сейчас он, сидя у окна зарисовывал разукрашенные тёплыми цветами тротуары и дорогу. Последний штрих и карандаш откладывается в сторону. Несколько раз мокнув кисть в воду, парень начал намешивать на палитре золотые осенние оттенки. Ловкими движениями водя инструментом по бумаге, Коллинз локальными цветами наносил первые слои. Постепенно картина стала приобретать чёткость. У фонарей, облаков, дороги появились тени и блики. Местами - рефлексы.. Блондин редко рисовал красками. Не потому что плохо умел ими пользоваться, а потому, что они не всегда были у него под рукой, в отличии от карандаша.. Чем же ещё можно заняться в выходной день? Конечно же рисованием. Что может быть лучше? Чашка чая. Изредка делая небольшие глотки, светловолосый продолжал работать. Пара мазков и всё. Отложив скетчбук, юноша мечтательно стал смотреть в даль. Он любил в такие моменты немного полетать в облаках. Подумать обо всём. Тихо вздохнув, он прикрыл глаза..
