play with fire.

42.

- Я все равно давно хотел переехать, - Мирон спрятал руки в карманы, глядя на горящий особняк прямо перед ним. - Или, хотя бы, его отреставрировать.

Кажется, ему все равно, что только что произошло, но не будь его желание выглядеть непоколебимым и максимально спокойным для остальных столь велико, он бы проявил хоть какие-то эмоции: внутри горело абсолютно все - картины, вещи, какие-то договора, наверное, даже люди.

- Это несмешно уже, Федоров!

- Никто не смеется, Вань, - он кивнул охране. - Если ему так хочется получить меня, он получит, но не ценой чужих трупов, хватит. Ева, подойди, пожалуйста.

Она сделала в его сторону два осторожных шага, поправив новую белую шубку на плечах; все же Мирон прекрасно понимал, что может больше не вернуться - решил заглянуть последний раз в ее свинцовые глаза, наполненные слезами и испугом. Он помнит, какой ее привели к нему этим летом, как ломался ее стержень и собирался по кусочкам заново, как эта маленькая гордая девочка взрослела на его глазах - он помнит все - так много и так ничтожно мало.

- Малышка, послушай меня сейчас, только не плачь, хорошо? - Федоров приложил ладонь к ее щеке. - Тебя сейчас увезут в безопасное место, с тобой поедет Ваня. Я жил в этом доме с родителями, он сейчас не в лучшем состоянии, но на пару дней нормально, - он снял с пальца печатку. - Я могу не вернуться, и я хочу, чтобы ты это понимала.

- Мирон...

- Сохрани это, - Федоров вложил в ее бледную ладошку украшение. - И помни, что даже когда небеса упадут на землю, мир перевернётся с ног на голову, а привычная тропа на кладбище превратится в траву, как и моя могила, я буду с тобой. Даже не здесь, - он положил ей руку на сердце. - Я буду здесь.

- Не надо, пожалуйста.

- Малышка, все может произойти. Прости, что не примерил на тебя белое платье, - Ева крепко обняла его, уткнувшись в грудь. - Все будет хорошо, веришь мне?

- Верю.

Ей не хочется его отпускать, потому что никто не может сказать встретятся ли они еще раз - Гордон поднимает глаза, смотрит на него и чувствует, как ее оттаскивает назад охрана - это все для ее же блага, это все, чтобы она осталась жива, если с ним что-то случится. Ее усаживают в бронированную машину, громко хлопают дверью и увозят в неизвестном для нее направлении, пока за спиной остается единственная надежда на нормальную жизнь.