Переплетение кровавых следов

Чимин

Чимин

Мелодия звонка резко выбрасывает меня из сна.

Отрицание. Гнев. Торг. Тянусь к тумбе и шарю по поверхности, сметая всё на пол, но так и не нахожу телефон. Девушка – имя которой, вероятно, я не вспомню даже под пытками – ворочается у меня под боком. Моя рука всё ещё касается её обнажённой спины, вбирая тепло её прекрасного сексуального тела. Мой член напрягается и на короткое мгновение всё вокруг теряет свой смысл, и я подумываю не взять ли её снова. Просто потому что могу.

Но звонок повторяется, не затыкаясь. Что-то случилось, - первое что проносится в моей голове. Не без труда отрываюсь от подушки и ориентируюсь по свечению экрана, исходящего откуда-то с пола, двигаюсь ближе к краю. Краем сознания подмечаю, что на улице уже светло, но небо затянуто тучами без просвета для солнечных лучей. Телефон, наверняка выпавший из кармана брюк, лежащих у кровати, всё звонит, и я, превозмогая головную боль, заставляю себя поторопиться. Никто не будет так настойчив без весомой на то причины.

Приходится постараться, чтобы дотянуться, но очень скоро беру в руки и телефон. Свет жжёт и слепит глаза, и приходится немного подождать, пока они не находят имя Чонгука в строке звонящего. Отвечаю на звонок. Взгляд касается времени, которое показывает семь сорок утра. В голове проносятся воспоминания прошедших нескольких часов: клуб, алкоголь и компания красоток с которыми я провёл оставшийся вечер пока не уехал с одной из них. Прошло не более часа с момента, как я лёг спать. Потому чувствую себя не лучше, чем дерьмово.

- Слушаю, - отвечаю я, потирая глаза двумя пальцами.

- Возьми Шугу и Сэма, и приезжайте в «Палермо», - говорит голос в трубке. Что-то во мне напрягается от резкости его тона. – Сейчас.

Я сажусь и отыскиваю взглядом свои брюки, рубашку, пиджак и даже трусы, - хаотично разбросанные по полу вперемешку с её вещами. Вид валяющейся одежды напоминает мне о времени, проведённом в объятиях милашки, чьё обнажённое тело я жадно лицезрею, оборачиваясь под шорох её шевелений. Девушка, не спеша в полудрёме переворачивается на спину, сладко причмокивая во сне. Каштановые волосы разбросаны по подушки, губы чуть приоткрыты, а лицо настолько невинно, что мне становится почти что стыдно за всё сотворённое в этой постели.