Падшие|V.H.

Глава 18. Забота.

Я проснулась от невыносимой головной боли, слишком ярко отдающейся в висках и затылке. Мне стоило огромных трудов, чтобы разлепить слипшиеся веки и сглотнуть тошноту. В горле стояли дикая сухость и единственное, чего мне сейчас по-настоящему хотелось — сделать глоток прохладный воды или просто промочить губы. Шире приоткрыв глаза, я вдохнула приятный мятный запах, окутавший темную спальню, которую освещал лишь слабый тёплый свет ночника и огни не затихающего города.

Стараясь игнорировать головную боль, слабость и тошноту, я окончательно отошла от сладкого сна и осмотрелась. Лишь на секунду меня прошиб страх, смешанный с непониманием. Сумерки мешали рассмотреть совершенно чужую и совсем незнакомую комнату, в которой я очнулась и, кажется, провела целую ночь. С рождающейся внутри паникой, которая норовила ввести меня в состояние отчаянья, я руками провела по оголенным ногам и груди, прикрытой свободной футболкой. Тёплое одеяло скрывало моё тело, да и темнота не давала мне возможности разглядеть себя и оценить всё как есть.

В голове стоял туман. Вспомнить всё, что произошло за последние несколько часов, я попросту не могла: пусто и совсем тихо. Осознание того, что я нахожусь не на небольшой койке в общежитии университета, и не в квартире Хадсонов, а в чужом доме, прошибло меня насквозь. Паника проворно затмила слабость и головную боль. Преодолев себя, я соскочила с кровати, стремительно скинув одеяло, приятно пахнущее всё той же знакомой мятой.

Я была совершенно одна в незнакомой спальне, которая в темноте казалась настоящим адским местом. Даже мягкий свет не успокаивал мои взбушевавшиеся нервы, накалённые до предела. Смущало ли меня то, что на мне была одежда незнакомого человека? Да, определённо да. Меня приводило в смущение абсолютно всё: чужая квартира, спальня, кровать, незнакомый, но показавшийся таким родным и знакомым запах.

— Возьми себя в руки, — тихо пробормотала я, медленно оседая на кровать.

Тошнота мучительно поднималась к горлу и головная боль, впридачу со слабостью начали возвращаться, отдаваясь невыносимой болью во всём изнеможенном теле.

Тихие, но твёрдые шаги раздались за дверью в спальную комнату и я, тихо выругавшись, юркнула под одеяло, оставив высунутым лишь голову с растрёпанными волосами и пугливыми глазами, которые соответсвенно поспешила закрыть, чтобы за доли секунды снова немного приоткрыть их.