Бордель Зейна Малика

Часть 39

Я лежала на спине, по пояс закрыв покрывалом свое обнаженное тело, лаская пальчиками волосы парня, который облокотившись на одну руку, нависал надо мной и выводил узоры на моей оголённой только для его обзора груди.
Вчерашняя ночь, как бы это странно не звучало, была прекрасной для меня.
Да, он был груб со мной. Да, он делал мне больно. Но я знаю на каких эмоциях на самом деле это было сделано. И я прощаю его за это. Я не боюсь его. Он обещал мне, я ему верю. Я призналась ему в своих чувствах. И я не сожалею об этом. Правда, он решил не обращать на это внимания или же просто не услышал меня. Я не знаю. От этого мне страшно. Но я стараюсь не думать об этом. Я обязательно повторю эти слова, но чуть по позже.

- Ты такая красивая, - шепчет он, подняв на меня свои глаза и продолжая рисовать понятные только для него узоры на моей груди.

Не могу сдержать улыбку и, смотря ему прямо в глаза, улыбаюсь. Боже, какие же они у него красивые. Такие необычные. Другие. Не такие, как у всех. Определенно единственные на свете. Самые лучшие.

С того времени как мы проснулись, прошло уже часика два точно. Но мы до сих пор лежим голые, сонные, растрепанные и просто молчим смотря друг на друга, не переставая ласкать друг другу тела. Это, на самом деле, так прекрасно. Так просто и одновременно необычно для нас.

Не отрывая взгляда от моего лица, Зейн чуть опускается и нежно целует мою грудь. Так невесомо проводит языком по соску и снова поднимается.

Я так люблю его прикосновения.

Несмотря на то, что Зейн такой расслабленный с утра, такой нежный и ласковый, я всё равно вижу в его глазах, что он какой-то расстроенный. Он такой с того времени, когда узнал, что Найл меня поцеловал. Он какой-то не такой. Он уходит от этого состояния. Но всё равно. Снова же эта непонятность появляется на его лице. Он грустный. Я вижу это.

- Зейн, - неуверенно начинаю я. - Я хочу спросить тебя о.... О Найле...

Услышав это имя, Малик резко замирает. Убирает свою руку от моего тела и, тяжело вздохнув, плюхается рядом со мной на кровати.

- Я... я хочу спросить, как он и.... Ты беспокоишься о нем? Зейн, расскажи мне, - мягким голосом прошу я парня и натянув покрывало до самого горла, поворачиваюсь к нему лицом.

- Какого черта ты его сейчас вспомнила? Ты любишь портить моменты? Я не хочу говорить о нем, - сказал он, даже не посмотрев на меня.

- Просто мне кажется, я разрушила вашу дружбу. И мне больно от этого...

- Ты ничего не рушила, Кристина.

- Тогда расскажи мне, что с тобой!

- Что я могу сказать, Кристина? - он смотрит на потолок. - Он мой друг с самого моего детства. А он взял и наплевал на это всё, когда поцеловал тебя. Вот в чём вся проблема, Крис. Он знал, что ты моя. Он знал, что ты принадлежишь только мне. Я предупреждал его насчет всего этого. С того самого первого раза, я сказал ему, чтобы он больше к тебе не подходил. Чтобы не трогал. И все. Но он наплевал на все мои слова. Ему плевать, понимаешь? Вот от этого мне больно. И вот от этого я зол. Предательство, понимаешь Крис? Это - предательство. И это - больно. Особенно, когда это делает твой лучший друг, - заканчивает он и, встав с постели, уходит в ванную.

А я лежу и думаю о каждом его слове. Я, честно говоря, даже не думала об этом. Я винила только себя. Думала, что Зейн зол на меня из-за того, что я встала между ними. Но то, что рассказал мне Зейн только что, это... Это действительно больно. Не скажу, что вину свою я убрала от всего этого. Но Найл и в правду скотина.

Я обязательно должна поговорить с ним, когда он вернётся из больницы.