Начало весны. Личунь.

Арка 2. Глава 29. Чушу.

Предупреждение. В главе присутствуют сцены 18+.

Борясь с желанием громко взвыть от боли, выдернувшей его из сна, У Лэй крепко сжал зубы.

Пшеничная кожа, усеянная капельками пота посерела. Всегда тёмно-карамельные губы потеряли всякий оттенок, став почти белыми.

Огненная ци отвернулась от своего хозяина, доставляя теперь нестерпимые страдания.

Сползая с кровати, он тихо простонал от выжигающей изнутри боли. Дрожащие руки попробовали развязать рубашку. Ци накалилась до предела, почти шипя в ушах. Ощущая головокружение и испепеляющий жар, смешанный с ознобом, медленно поднялся. Любое движение приносило мужчине волны рвущей рези. Скатившаяся слеза показалась настолько обжигающей, что в сознании проскочила мысль, будто в той можно запросто сварить лапшу.

Всегда послушная ци вела себя так, словно хотела сбежать и самолично расправиться с тем, кто заточил её в этом теле. Она безжалостно ударялась о стенки, желая вырваться, разрывая изнутри.

У Лэй кое-как добрался до двери, несколько раз чуть не упав. Он готов был разрыдаться, когда лежащие на веранде снежинки с порывом ветра налетели на него, врезаясь в кожу и даря немного холода.

Тяжело вышагивая, чувствовал, как каждая косточка и сустав в его теле не согласны с решением ходить. По ощущениям, всякая жидкость внутри обратилась раскалённой лавой, выжигая внутренности. Суставы тёрлись друг о друга, отдаваясь болью и скрежетом в ушах. По костям словно ударяли молотом. 

Нащупав перила, и, сделав последний рывок, свалился в сугроб, издав протяжный стон.

                                          ***

Содержимое широкой бочки сверху было неподвижным. Если приглядеться, то даже можно заметить лёгкую наледь и кусочки колотого парящего льда внутри.

В помещение царила промозглая сырость и дымная темнота. Дверь в купальню была открыта, как и окно, из которого раздавался далёкий лай переругивающихся между собой собак. Глухой треск, издаваемый совами, которые пытались перекричать нарушителей спокойствия и охоты, звучал осуждающе и грозно.

Тёмно-синяя гладь, бывшая неподвижной несколько минут, запузырилась. Спустя десять секунд та забурлила и из неё показалась сначала голова, а потом и голые, покрасневшие плечи.