Начало весны. Личунь.

Арка 4. Холодный дворец. Глава 87. Лис.

Наблюдающий за истязанием мужчина, не ожидавший столь мощного удара, а за ним и глухого стона, вздрогнул.

Металлический наконечник разорвал последний слой одежд, оставляя на бледной коже обширную бороздку окровавленной, треснувшей плоти.

Кнут снова свистнул, повторно ударяя по обнажённым острым лопаткам.

Желваки Люй Бу из-за сжатых челюстей заиграли, он остался стоять на месте. 

Мужчина никогда не испытывал удовлетворения, смотря за подобным зверством. Никогда. 

На протяжении пятнадцати лет, если не каждую неделю, то хотя бы каждый месяц, этого человека одинаково нещадно избивали как за малейшие безобидные провинности, так и за настоящие ошибки. 

Раньше нельзя было сказать, что удары Хувэя Шу имели разделения на «удар для ребёнка», «юношу» или «взрослого», нельзя было сказать, что он когда-либо намеренно сдерживал гнев, нельзя было сказать, что имел жалость к собственному ребёнку, но Люй Бу смог поменять это мнение. Потому что в последние два года Хувэй Шу словно не осознавал, что сила в его руках и продолжительность наказания способны оставить только заимевшую молодого императора империю без правителя. 

Хувэй Фэнъе всегда сносил эту боль молча и стойко. Всегда. Всегда сносил любые унижения. Сносил проклятия и ненависть от отца. 

Лично узнав Хувэя Фэнъе в его семь лет, узнав о его судьбе, семнадцатилетний Люй Бу стал испытывать к нему глубокое сострадание.

Хувэй Фэнъе привязался к своему телохранителю очень быстро, впоследствии став называть старшим братом, а Люй Бу никогда не возражал. Ему это даже нравилось. Особенно нравилось после восхождения Хувэя Фэнъе на престол. 

Хувэй Фэнъе часто говорил ему, что, как только у него появился брат, отец прекратил избивать его кулаками и ногами, ограничиваясь лишь духовным оружием. 

Впервые услышав об этом, Люй Бу всю ночь проплакал за этого ребёнка от страха, беспомощности и безысходности, последующие несколько дней пребывая в ужасе. 

Этот худой, даже немного болезненный с виду мальчик делился с ним своим, как он тогда выразился, маленьким секретом, с такой радостью и благодарностью. 

К великому несчастью, со временем чужая улыбка перестала вызывать тёплое чувство. Люй Бу знал, с чем это связано, знал, но всегда боролся с появляющимся отторжением.