Начало весны. Личунь.

Арка 3. Глава 55. Под тяжестью искренности.

Предупреждение. В главе неподробно описана попытка самоубийства.

Тёмно-карие глаза открылись, уставившись в каменные своды потолка.

Слыша в этой тишине стук собственного сердца, Фэн Хуэй вдохнул отсыревшего воздуха. Его губы натянулись в умиротворённую улыбку.

Половину комнаты освещало солнце. Ветер разогнал за ночь нависающие долгое время громоздкие тучи.

Сезон дождей наконец закончился, и небо сегодня было очень чистым. Чистым настолько, что в пределах обзора виднелась лишь одна бирюза топаза.

Поднявшись с какой-то небывалой лёгкостью в теле, юноша даже лениво потянулся. Кинув взгляд на таз с остатками кроваво-мутной воды, взял кувшин.

Спустя десять минут закончив с утренними процедурами, он долго стоял над комодом, смотря на белоснежные одеяния. Отличие от других таких же было лишь в подшитом серебристой нитью рукаве.

Если сравнивать его привычные одежды, которые совсем не обременялись украшениями, то эти, даже с натяжкой для посторонних, но с полной уверенностью для него, можно назвать торжественными.

Забрав волосы, Фэн Хуэй опустился на колени и, просунув руку под кровать, прошёлся ногтями по дереву. Нащупав искомое, разогнулся, глядя на шпильку в виде пера. Острие металла вошло в тугой хвост рядом с лентой, добавляя и без того безучастному образу этого человека ещё и холодной элегантности.

Повесив небольшой, такого же цвета мешочек на пояс, подошёл к окну.

Бросившаяся в глаза, успевшая побагроветь зелень, которую он лицезреет столько, сколько себя помнит, будто бы разрослась ещё больше.

Всегда давящая тяжесть исчезла, стоило только отпустить сковывающую неуверенность.

Покидая дворец в приподнятом настроении, он отправился в успевшую за последние полгода полюбиться лавочку с едой.

Хоть и было раннее утро, но народ давно проснулся.

Неспешным прогулочным шагом идя по намеченному маршруту, старательно игнорировал изредка посылаемые прохожими взгляды, в основном в спину.

Фэн Хуэй лишь натягивал губы в широкую улыбку, когда пригвождался очередной.

Сегодня он не желал думать, о чём могли задуматься эти люди, смотрящие на него. Сегодня он совсем не хотел думать, какая мысль вонзалась им в сознание, когда их глазам представал он.