Начало весны. Личунь.

Арка 3. Глава 49. Сезон дождей.

Уткнувшись носом в чёрные волосы, Хасэгава Аоки поглаживал мягкую ткань рубашки в районе груди, пропуская каждый толчок сквозь пальцы, слушая таким образом вот уже на протяжении нескольких часов размеренное сердцебиение.

Когда в спокойное, упавшее наконец в сновидение сознание ворвался яркий образ женщины в открытом алом одеянии, удерживающей небольшой свёрток, он по инерции сделал пару шагов навстречу, желая рассмотреть.

Лёгкое звучание давно знакомого ему языка лилось в уши шёпотом колыбельной.

Маленькие тучки бегут по небу,

Играя в догонялки с ветерком,

Ветерок наш злится, нагоняя, желает тучки всё прогнать,

Всё потому, что заключил союз,

Моё дитя поспит, проснётся, увидит солнца яркий свет,

А ветерок наш тоже улыбнётся, ведь такой сияющей улыбки нигде на свете больше нет.

Маленькие тучки бегут по небу,

Играя в догонялки с ветерком

Ветер наш уже не сильно злится…

Разливающееся тепло от ласковой, лучащейся счастьем улыбки сковало льдом, стоило ему приблизиться и увидеть, что в руках держали не ребёнка, а собственную улыбающуюся голову с пустыми глазницами.

Он тут же распахнул глаза от деранувшей все внутренности боли. Выравнивая дыхание, мужчина принялся расцеловывать чужой затылок. Хасэгава Аоки приподнялся на локтях, его сухие губы коснулись щеки и уголка глаза.

Не открывая век, Хэ Ши поморщился, медленно переворачиваясь на спину.

— Вы чего?

— Кажется, проснулось моё бесстыдство… — шумно дыша, прижимаясь губами теперь к линии челюсти, спускаясь ниже. Миновав прохладную кожу на шее и добравшись до груди, замер, вдыхая смолистый запах одежд, стараясь унять дрожь в руках.

— Уже утро? — сонным голосом. — Я всё ещё хочу спать.

— Не выспался? — вернувшись обратно, убрав прядь, целуя за ухом.

Хэ Ши съёжился, зашипев:

— Я не хочу никуда вставать. Вы уходите уже? Позовите тогда Сяо Фэна.

— Нет. С чего решил?

— А что вы тогда… просто так меня задабриваете? — вновь начав ощущать нарастающую боль в груди.