Уже долгое время крутя между пальцами сорванную буро-красную метелку Неувядающего цветка, слившись с пейзажем за счёт такого же тона своих одежд, Хэ Ши спрятался в самом густом кусте и сидел на земле, скрестив ноги, вот уже около получаса.
Сегодня его черные волосы не были собраны в хвост с привычным ворохом маленьких косичек, а только в две туго затянутые по бокам, берущие начало от висков.
Услышав шорох медленно бредущего, мужчина поднял покрасневшие глаза к закатному небу, часто заморгав, поспешив утереть влагу.
Найдя после завершения занятия внезапно сбежавшего с тренировочного поля и осев рядом с этим гранатовым хамелеоном, Хасэгава Аоки уложил голову на чужие колени, вытянув свои.
Когда на бескровном лице появилась слабая улыбка, и без того невыносимо щемящее сердце больно пронзило. Укол моментально разошелся глубже и стал уже походить на то, словно его сердце было гроздью переспелого винограда, которое сорвали и принялись вытаптывать.
Разглядывая почти фиолетовые полукруги под нижними запавшими веками, все ещё слыша в сознании ласковый напев успокаивающей колыбельной и хруст костей, смешавшийся с плеском воды и шумным дыханием, Хасэгава Аоки улыбнулся в ответ, не подозревая, что сам выглядит куда вымученнее того, на кого смотрит.
— Соскучились уже по мне? — зажатым голосом, введя своеобразное длинное украшение в прядь за ухом. Бархатистые колосья выделили воспалённые, припухлые веки, подчеркнув излучаемую всегда этим человеком какую-то глубинную, провокационную заманчивость.
— Конечно. Всегда скучаю.
— Простите.
— Чего малыш извиняется? — убрав плотную косу за спину.
— Из-за меня вы уже сколько дней не спите как следует…
— Неправда. Я сплю.
— Простите, пожалуйста. Это из-за того, что мне страшно. Я дико боюсь. С каждым днём всё больше. И я не знаю, что с этим делать. Невообразимо ненавижу, так сильно ненавижу, но не могу избавиться от страха. М-мы… мы уже обсудили все от и до, каждую деталь… — застучав зубами, тут же замолчал.
— Дорогой, положись на меня. — шёпотом.
Вытеревшись кончиком рукава, Хэ Ши повернул голову, рассматривая застывшие ярко-розовые слои перистых облаков, и, немного справившись с давлением в горле, прошептал:
ВЫ ЧИТАЕТЕ
立春. Начало весны. Личунь.
FantasíaКак сильно знание чужого прошлого может отразиться на будущем? Что случится с нитями, которые крепко переплетают чужие судьбы, если их все-таки разрезать? Что предстоит пройти героям, чтобы понять, что путь, на который они ступили, был предначертан...
