Сон наяву

Часть 21

Почему все думают, что кружка горячего чая вылечит тебя от всех болезней? Я вот например после чая не стала меньше волноваться о том, что пролежала несколько месяцев в коме из-за невинного заклинаньица сна. Но обижать Бонни, взгляд у которой настолько виноватый, что мне плакать хочется, я не стала. Она уже около часа извинялась и кляла себя, что больше не использует на мне не одного заклинания.

—Бон, я ведь жива, не кипятись, —успокоила я подругу.

Ага, подругу успокаиваю, а у самой сейчас нервный приступ случится. Да как так, мать вашу? Я, блин, всегда думала, что когда находишься в коме, то когда выходишь из неё, то будешь что-то помнить. Типа видения, мысли и прочая атрибутика. А у меня ничего! Абсолютно пусто и в памяти, и во всей голове! И вот откуда, спрашивается, взялась та подвеска? Из воздуха, что ли?

При виде неё у меня возникает смутное чувство. Ставлю руку на отсечение, что эта подвеска дорогого мне человека, но кого, хрен его знает. И откуда бы взяться этому человеку за время, что я была в коме? Может кто-то навещал меня, но тогда почему я чувствую сильную связь с этим кем-то?

—Не кипятись? —нервно переспросила Бон.—Да я положила подругу в кому, как я могу...

Я перебила мулатку своими объятьями. Она похлопала глазами и в ответ сильно-сильно обняла меня, что я прям удивилась её силеще.

—Мне больно, —прохрипела я.

Бонни тут же отстранилась и стала извиняться за свои свои через чур крепкие объятья. Я подвисла из-за чувства дежавю, будто что-то подобное со мной уже было. Передо мной возник образ какой-то блондинки, лицо которой мне смутно было видно. Но я точно знаю, что она меня тоже так сильно обняла, что потом извинялась. Шиза? Да, определенно.

—Ну так мне кто-нибудь расскажет, почему Елена подписывает какие-то бумажульки в доме Сальваторе, и мы сидим именно тут? —уточнила я, кивком головы указывая на Гилберт, которая сидит за столом и подписывает что-то, что ей даёт вроде как адвокат. Пока ещё не разобралась. —Я обещала родителям долго не шляться.

—Спасибо, мистер Дугласс, —сказала Елена, а браты-акробаты-Сальваторе пошли проводить мужчину к выходу.

Мы с Бонни сели напротив Елены, и я приподняла бровь, ожидая ну не красочного рассказа, но хотя бы коротенького пересказа последних событий.