Революция разума

№16

Я подошел к телефону и взял трубку. Вся жизнь пролетела перед глазами, когда я дослушал новость до конца. Я с трудом вдыхал воздух, он обжигал меня изнутри. Кирилл медленно подошел ко мне. По моему лицу было отчетливо видно, что произошло что-то ужасное. Телефонная трубка выпала у меня из рук и ударилась о край стола.

— Скажи мне, что произошло, — испугался Кирилл.

Мне было тяжело сказать хоть слово из того, что я услышал. Я не мог пошевелить губами и медленно тонул в бездне.

— Хватит молчать! — закричал он.

— Сережу застрелили в школе.

В этот момент я взглянул на брата, у которого, кажется, начали подкашиваться ноги. Он спрятал трясущиеся руки в карманы и отошел немного назад. Разум помутнел от отчаяния. По мне словно прошлась сотня людей и затоптала в грязь. Я стал этой грязью, я умирал.

Мы сели в машину с водителем и поехали в школу. По дороге я вновь испытывал весь тот ужас, что пережил тогда. Мне не хватало времени для осознания случившегося, я не верил в произошедшее до тех пор, пока мы не приехали и не увидели нашего брата.

Милиция сказала, что один девятиклассник застрелил охранника и проник на урок в свой класс. Он заставил учительницу сесть за парту и устроил урок «воспоминаний» своим одноклассникам. Сережа никогда бы не попал под пулю, но его учительница попросила отнести журнал девятому классу. До сих пор непонятно, почему учительница послала Сережу отнести журнал, а не сделала это сама. Так или иначе, Сережа зашел в класс, а перепуганный подросток от неожиданности выстрелил в него. Был убит еще один юноша, который был во враждебных отношениях с убийцей.

Позже милиция вмешалась и предотвратила дальнейшие жертвы. Убийцу арестовали, он сидел в машине и все время орал, что K.R.E.D.I., — это он. После того как мы с Кириллом услышали это, брат набросился на меня с кулаками. Нас еле растащили, он матерился, кричал, что теперь ненавидит меня, проклинает, желает, чтобы я умер, и жалеет, что застрелили не меня. Я никогда не слышал столько ярости в его словах, никогда не видел столько злости во взгляде. Я не мог ничего ему ответить, ведь он был прав. Я чувствовал вину за произошедшее, моя ненависть обернулась против меня.

Но худшее еще только начиналось. Отец, услышав эту новость, помчался домой. Он сам в этот раз был за рулем, не рассчитал расстояние, выехал на встречную полосу и столкнулся с грузовиком. Два самых близких человека умерли в один день, это казалось немыслимым. У меня была жуткая истерика, я орал до изнеможения, но никто не мог помочь мне, все близкие люди меня покинули. Осталась только бабушка, которая тоже тяжело пережила этот удар, но смогла выстоять ради нас с Кириллом. Бабушка никогда не винила меня, повторяла, что проблема конкретно в этом убийце, но я не мог избавиться от мысли, что моя игра послужила неким толчком к этому страшному событию. После того рокового случая брат так меня возненавидел, что не желал видеть лишний раз. Я ушел из нашей команды и вообще из игрового бизнеса. Ребята пытались доказать, что моей вины здесь нет, но я не мог принять их слова за правду. Все, чего я хотел, — уехать из этого пустого города, который сжег меня дотла.