Революция разума

№10

Я узнал ее адрес и решил прийти неожиданно. Начало холодать, ветер срывал все больше и больше ослабших листьев. Я поднялся к ее квартире и позвонил в дверь. В эту же секунду в моей голове возникла мысль, правильно ли я поступаю, что прихожу так неожиданно? Вера вышла ко мне. На ней были короткие шорты и черная майка, волосы немного взлохмачены, а глаза выглядели уставшими.

— Ты чего пришел?

В ее голосе был скорее испуг, нежели удивление. Она смотрела на меня в упор, рука немного задрожала, то ли от холода, то ли от чего-то еще. Мы застыли на несколько мгновений, я пытался подобрать слова, чтобы правильно выразить свою мысль. Ее обескураженный вид сбил меня с толку.

— Может, пригласишь меня? — предложил я.

— Сейчас не лучшее время.

— Почему?

Я настаивал на своем, и она с неохотой впустила меня. В квартире я увидел старые пожелтевшие обои, на потолке висела одинокая лампочка, линолеум был в каких-то пятнах. Часы очень громко тикали, их перебивал пьяный мужской голос.

— Это отец, не обращай внимание. Пойдем в мою комнату, — сказала Вера.

— Вера, кто там? Кто звонил? — послышался голос ее отца.

— Пап, спи!

Он пробурчал что-то невнятное, и мы зашли в комнату Веры. На стенах висело много плакатов зарубежных рок-исполнителей, среди них я заметил свою любимую группу «Nirvana». Вера закрыла дверь на защелку, и мы сели на кровать. В другой части комнаты я заприметил монитор компьютера, на котором отображалась заставка из фильма «Реквием по мечте», что слегка удивило, зная всю подноготную этой драмы. Я занервничал, когда отец Веры снова что-то начал кричать ей. Она попыталась его успокоить, и в конце концов он заперся в гостиной.

— Я не ожидала, что ты придешь, — сказала она.

— Прости, что так неожиданно, но на все мои просьбы к тебе прийти, ты умело уворачивалась.

— Я просто не хотела, чтобы ты видел, как я живу. Ну и... что мой отец постоянно пьет.

— А мама? — спросил я.

— Она умерла.

— Как и моя, — с тяжестью на душе сказал я. Мы взглянули друг на друга, и я взял ее за руку. В этот момент я почувствовал в Вере родственную душу и искренне полагал, что

она достойна лучшего, нежели жизнь в этой старой квартире, пропахшей алкоголем и сигаретами, вместе со своим отцом.

— Со сколькими парнями ты спала до меня?

Вера убрала свою руку от меня. Боже, какой стыд, каким я был идиотом, чтобы такое спросить у девушки. Уже в который раз жалею, что не могу изменить прошлое. Понимаю, что тогда к Вере у меня появились кое-какие чувства, и я стал интересоваться ею, но этот вопрос... Сотрите мне память, я хочу забыть этот позор.

— Зачем ты это спрашиваешь?

— Ответь мне.

Она колебалась, этот вопрос злил ее, ей хотелось избежать всего, что связано с прошлым. Вера резко поднялась с кровати и яростно ответила мне:

— Какого хрена ты спрашиваешь? Неужели это так важно?!

— Если я спрашиваю, значит, важно.

— Я не помню! Их было так много, что я не помню! А теперь давай, скажи, какая я шлюха! Унижай меня! Вы же это так любите!

Я встал со стула. Вера начала бить меня руками, я тут же обнял ее, но она не успокаивалась. Тогда я начал страстно целовать ее, силой прижимать к себе и залезать руками под майку. Я больше не чувствовал удары, теперь Вера вцепилась в меня, ее обуяли страсть и желание. Я перестал целовать ее, посмотрел в глаза и сказал:

— Я хочу, чтобы с этого дня ты продолжила заниматься английским. Чтобы ты пошла учиться в университет, получила диплом, уехала из этой квартиры в новую, без желтых обоев. Я хочу, чтобы с этого дня, что бы ни случилось, ты бы не стала больше спать со всеми подряд. Ты меня поняла?

— Да... — тихо сказала она. На ее щеках я заметил слезы. Никогда я не видел Веру плачущей. Наверное, поэтому она всегда смеялась, чтобы скрыть боль в душе.