Экзорцист: Дубль два

30)

  Я сделал глоток обжигающего чая, который казался просто райским напитком, поплотнее укутался в одеяло и продолжил:
— А потом ты меня поцеловала.
Лин, сидящая напротив и внимательно слушавшая мой рассказ, вздрогнула и недоверчиво переспросила:
— Ч-что я сделала? — прищурила чёрные глаза.
— Поцеловала меня, — уверенно повторил. Ой, ну можно подумать, это прям такая большая ложь!
— Я? Я не могла, — Лин отрицательно покачала головой, растерянно переводя взгляд с меня на свои сжатые на коленях руки.
— Потом ты объяснила свой порыв тем, что после второго этапа очень нужен физический контакт, — нарочно добавил я. — Разве не так написано у твоего отца?
Она встревожено вскинула голову:
— Откуда ты...
— Я ж говорю, сначала ты меня так поцеловала, что я имя своё забыл, а потом сослалась на отца. Я даже не знаю, правда ли, что это где-то написано, — громко пробормотал себе под нос, пряча улыбку в кружке.
— Так, правда, написано! — Лин вскочила со стула и закопошилась на столе. — Я не могла сама... Я... Вот! — достала старый блокнот. — Я тебе покажу!
Нет, я, конечно, ей верил, но она так мило смущалась, что я просто не мог удержаться.
Перед моим носом тут же замаячил исписанный блокнотный лист.
— Вот видишь? Вот здесь написано, — ткнула пальчиком в строчки.
Пальцы, надо сказать, у неё были тонкие, длинные, с аккуратными чуть заострёнными не накрашенными ногтями.
— Прочитал? — переспросила Лин.
— Угу, — кивнул я, хотя не увидел ни строчки, разглядывая её пальцы.
— Так что, если я... Если я... — она даже сказать этого не могла, и я помог:
— «Подарила тебе глубокий французский поцелуй...»
— Чего?! Какой?! — вспыхнула Лин. — Да врёшь ты всё!
— Если не помнишь, подойди ближе, я напомню, — и хитро подмигнул ей.
— Да иди ты! — и на всякий случай сделала шаг назад.

Честно говоря, я тянул время. Правильнее было бы начать звонить родным сразу же, как только очухался, но узнать, что ничего не получилось, было слишком страшно.
— Лин, — окликнул девушку, которая возмущённо пыхтела у стола.
— М?
— Лин, ты чувствуешь их, они... С ними...
Она отложила блокнот, выпрямилась и, сложив ладони лодочкой, прислушалась. Я замер в таком напряжении, что пальцы на правой ноге судорогой свело.
— Ничего особенного не чувствую, всё как всегда, — тихо произнесла Лин.
Пару мгновений я боролся с судорогой прежде, чем смог расслабиться и выдохнуть.
— А где мой телефон? — закрутил головой, вздрогнув, когда наткнулся на дымчатого морока, который пристально, не мигая, следил за мной, сидя в углу.
— Половина четвёртого. Кому ты хочешь звонить? — Лин подала мне телефон.
— Ну, надо бы позвонить всем, но я немного погорячился недавно... Но есть один человек, с которым я не успел испортить отношения, — и набрал номер Чондэ.
Длинные гудки противно врезались в мозг. Мысленно я уже слышал, как трубку поднимает Франческо и говорит...
— Бэкхён? — сонный голос с хрипотцой. — С дуба рухнул? Сколько время?
— Чондэ! Чондэ! — я вскочил со стула и заскакал по комнате, как ужаленный в задницу горный козёл. — Как у тебя дела? Как ты? Слушай, я так по тебе соскучился!
— Ты пьян? — подозрительно поинтересовался Чондэ. — Где ты? Ты хочешь, чтобы я за тобой приехал? — закопошился на том конце.
— Слушай, всегда хотел тебе сказать, что отличный чувак!
— Я старше тебя почти на двадцать лет, сопля на ножках, а ты меня чуваком называешь, — заворчал Чондэ. — Чего тебе надо, мелкий?
— А Дженнифер ещё не вернулась?
— Нет, она взяла ночное дежурство.
— А Минсок?
— Не знаю, с вечера не видел его.
— Кай не звонил?
— Дубина обкуренная, только ты звонишь в такую срань!
— Ты хотел сказать — рань?
— Нет, я всё правильно сказал. Если ты не хочешь, чтобы я забрал твою пьяную тушку из нового клуба, то отстань от меня.
— Я тебя люблю, Чондэ!
— Вот, блин, воспитали алкаша на свою голову, — посетовал он и отключился.

— Ну, что? — поинтересовалась Лин.
— С Чондэ всё в порядке. Надо ехать за Минсоком и Дженнифер. Попутно звякну Каю. Спасибо за одеяло, — снял его с плеч и положил на диван. — Штаны потом отдам, когда в свои переоденусь. Или мне их сейчас снять? — невинно спросил у девушки.
— Отдашь потом, — она тут же отмахнулась.
— Ну, тогда я пошёл, — шагнул к ней ближе. — И... спасибо, что была со мной, - я, правда, был очень ей благодарен.
— Да чего уж там. Я всё равно не помню, — Лин пожала плечами.
— Но у меня всё равно есть к тебе куча вопросов, — приподнял бровь.
— Каких вопросов? О чём ты? Всё нормально, — она отступила, ускользая от меня взглядом.
— И я задам их, но чуток попозже, — её волнение, такое милое и загадочное, лишь раззадоривало меня.
Мир вообще виделся немного другим. Он был ярче, вкуснее, что ли. Оседал на сетчатке и вкусовых рецепторах, отдавал покалыванием на кончиках пальцев. И трепет. С тех пор, как я пришёл в себя в ванной в темноте, я всё время испытывал лёгкий трепет, чем-то напоминающий волнение перед открытием подарочной коробки. И вот вроде знаешь, что в ней что-то приятное, удивительно красивое, нужное, но что? Вот это я испытывал. И не важно, смотрел ли я на Тао или Лин, на пошарпаный пол или собственные пальцы на ногах, всё казалось другим. Всё казалось гораздо удивительнее и красивее. Даже мои пальцы на ногах! И дым морока. Что уж говорить о покрасневшей девушке, переминающейся с ноги на ногу в большой растянутой футболке, открывающей коленки. Я уже знал, как пахнут её длинные чёрные волосы, потому что кутался в её одеяло. И изо всех сил давил любопытство, которое толкало меня проверить, какими на вкус будут её губы после моего окончательного пробуждения.

Я ехал в такси к Минсоку, попутно вновь и вновь набирая номер Кая. Он не поднимал трубку. Слова Франческо о том, что тот разбился, лезли в голову помимо воли. Но нет, всё будет хорошо, всё обязательно будет хорошо.
Щёлк:
— Щенок... Чего ты трезвонишь мне? Ещё не всё сказал? — заплетающимся языком сразу без предисловий поинтересовался Кай.
— Ты где?! — заёрзал на сидении.
— Там, где, слава Богу, нет тебя! — громко заявил он, и где-то на периферии звякнул стакан.
— Ты дома?
— Смотря какое место называть домом, — и звук наливающейся выпивки.
— Никуда не выходи! Я скоро приеду!
— Сто лет ты мне упал! Не приезжай! Видеть тебя не хочу, неблагодарная дрянь.
— Ох, дрянь, да ещё какая! — поддакнул я, и водитель такси покосился на меня. — Пьяный родственник, — пояснил, закрыв динамик рукой.
— А-а-а, — понимающе закивал водитель.
— Давай я приеду, а ты меня ещё и побьёшь, окей?
— Я всегда говорил, что ты — мазохист! — выдал Кай.
— И это тоже я. Сейчас Минсока заберу и приеду к тебе.
— У меня на вас всех выпивки не хватит! — возмутился пьяный родственник. — Надо идти в магазин...
— Нет! Никуда не ходи! Я... Я всё сейчас привезу! Знаю, что ты любишь! Договорились?
— Подлизаться хочешь, щенок?
— Да!
— Ну... Тогда ладно. И бери три бутылки, разговор будет долгим, — пригрозил Кай и сбросил вызов.
И я вдруг подумал, что очень хочу поговорить с ним. И пусть он полоскает мне мозг, пусть даже ударит пару раз, я всё приму. Главное, не улыбаться при этом, как псих, от радости, что он жив.
— Приехали, — таксист остановился возле магазина специй.
— Подождите меня, я сейчас ещё одного родственника заберу, — вылез из машины и направился к входным дверям. Минсок — бестолочь, даже не закрыл их.
В магазине было темно. О подсобке в углу я знал, поэтому сразу направился туда. Посветил телефоном, умилённо обнаружив свернувшегося на тахте Минсока. Живого и здорового моего мамку.
— Минсок, — позвал его, присев на корточки. — Минсок, поехали домой.
Его веки дрогнули.
— Мамка, а мамка, прости меня, а...
— Придурок ты, — шепнул он, не открывая глаз.
— Согласен. Поехали домой.
— Мне и тут неплохо, — подложил ладошку под щеку.
— Плохо тут, плохо, а мне без тебя так и вообще никак, — признался я, тяжело вздохнув.
Он промолчал, сделав вид, что вновь задремал.
— А я сегодня видел другую реальность.
— Пить надо меньше, — буркнул Минсок, и я хотел возмутиться, что не в этом дело, но вспомнил про три бутылька и смолчал.
— И в ней все погибли...
Минсок медленно приоткрыл правый глаз.
— Как?
— Кай разбился на машине, Чондэ вспомнил что-то страшное и сводящее с ума, а вас с Дженнифер... Вас...
— Застрелили? — тихо спросил он.
— Откуда ты...
— Мне тоже приснился этот сон, — он сел. — Неприятно, бр-р-р!
— Сон... — пробормотал я, глядя на собирающегося Минсока. — Позвони Дженнифер, спроси, где она. Я её... Я её очень обидел, а на твой звонок она ответит.
— Может лучше утром извиниться?
— Я извинюсь утром, давай просто услышим её голос, давай? — попросил его.
Он нехотя достал телефон из кармана и нажал вызов. Спустя пару гудков Дженнифер подняла трубку.
— Алло?
— Дженнифер, это я.
— Я вижу это на экране, Минсок, — фыркнула она. Я стоял, прижавшись ухом к телефону, и вслушивался в такой родной голос.
— А где ты?
— Работаю, а что? Ты неожиданно соскучился в пятом часу утра? — засмеялась Дженнифер.
— Соскучился, — кивнул Минсок, и мне на секунду показалось, что я подслушиваю чужой запретный разговор. — Где ты именно сейчас?
— Мы с Марком подъезжаем к участку.
— С кем?
— С моим напарником Марком.
Минсок нахмурился.
— Он, случайно, не такой пожилой, с пузиком? — настороженно спросил он.
— Ну, да, — подтвердила она.
— Э-э-э, может показаться странным, но мне приснился один сон, — начал Минсок. — Наверное, это бред, но...
— Я поймала его с поличным за соучастие, — прервала его Дженнифер. — Оказалось, что он давно покрывает одного преступника. Вызвала подкрепление. Сейчас и Марк и Саймон проследуют за решётку.
— Фу-у-ух, — облегчённо выдохнул Минсок.
— Так что там за сон?
— Всё... всё в порядке, это был просто кошмар.
— Ты дома?
— Нет, но сейчас поеду, за мной Бэкхён приехал.
— Он подслушивает наш разговор? — спросила Дженнифер, и я аж отшатнулся от телефона.
— Естественно, — улыбнулся Минсок.
— Передай ему, что я с ним не разговариваю.
— Я вымою наш дом сверху донизу, — закричал я в трубку, — и ужин приготовлю, и испеку пончики на весь твой участок!
— Минсок, присмотрись, это точно Бэкхён рядом с тобой? — ехидно съязвила Дженнифер.
— Не уверен, — покачал головой мамка, — кажется, что нет. Его подменили инопланетяне.
— Инопланетянина можешь забирать, а оригинал мне не нужен, — фыркнула Дженнифер и сбросила звонок.
— Она сказала, — начал было озвучивать Минсок, но я перебил, повиснув на его шее.
— Я всё слышал, слышал. Поехали домой! Только надо Кая забрать, а то он там совсем расклеился.

— Я остановился на светофоре, — лёжа на столе и катая перед носом стопку с текилой, рассказывал Кай, — и тут вдруг, как видение, вижу, словно в меня врезается другой автомобиль, — он сделал глоток, даже не поморщившись, — мою крошку отбрасывает в сторону, навстречу летит автобусная остановка. Прямо перед глазами мелькнула реклама на столбе. Представляете? Нет, вы не представляете... Я слышал, как стонет моя крошка. Её сжало, приплюснуло... Чёрт, даже показалось, что я чувствую, как мне придавило ноги! А потом кто-то посигналил сзади, и я очнулся на светофоре... — он потянулся к бутылке за новой порцией.
— Поехали домой, — Минсок перехватил бутылку.
— Я дома, — протянул Кай, лениво водя стаканчиком по столу.
— Поехали, я тебе кофе с ромом сварю.
— А я согласен послушать о том, какая у тебя дерьмовая жизнь, — встрял я.
— Это ж ты её такой и делаешь, засранец! — замахнулся Кай, но не попал по мне.
— Зато тебе не скучно, — заулыбался.
— Это точно, — согласно зажмурился он.
— Поехали, — мы вдвоём с Минсоком подхватили особо не сопротивляющегося Кая и потащили к выходу.

— Давайте сделаем круг через старый город, — постучал я водителя по плечу.
— А что там? — обернулся сидящий впереди Минсок.
— Там Кёнсу.

До-До открыл двери после пятого звонка.
— Чокнутый придурок! — зашипел он, опасливо косясь внутрь квартиры. — Ты видел, сколько времени?
Его лицо было разбито: запёкшаяся бровь и гематома под глазом, переходящая на нос.
— Кто это тебя так?
— Тс-с! — прыснул он, выталкивая меня на площадку и выходя следом босиком.
— Отец?
— Если он сейчас проснётся, то моё тело найдут под плинтусом!
— Тогда пошли, — схватил его за руку и потянул за собой.
— Сумасшедший! — Кёнсу вцепился в перила.
— Поживёшь у меня, а там что-нибудь придумаем, — потянул сильнее.
— Не надо корчить из себя Мать Терезу! — он выдернул свою руку и набычился. — Я сам справлюсь! Это не твоё дело.
— В мире нет не моих дел. Всё в мире касается меня, так или иначе. Поэтому разреши мне тебе помочь, — вновь попытался перехватить его руку, но не тут-то было.
— Я не знаю, что тебе стукнуло в голову, что ты выпил или покурил, но иди-ка ты домой, — он попытался придать себе грозный вид, скрестив руки на груди, но выглядело это довольно мило.
— Значит, добровольно ты со мной не пойдёшь? — уточнил я на всякий случай.
— Нет.
— Но я могу тебе помочь.
— Да, если оставишь меня в покое.
— Свет — свидетель, я пытался по-хорошему, — пробормотал себе под нос, резко выбросил руку и дотронулся указательным пальцем до его виска. Мысленно я хотел выключить его, как компьютер, нажав на кнопку. И Кёнсу тут же закатил глаза и стал оседать. Я вовремя подхватил его, не дав удариться об ступеньку, и потянул сопящую тушку к машине.

Кай спал в своей комнате, Кёнсу занял мою кровать. Чондэ поворчал на нас с Минсоком и удалился к себе. Франческо всё пытался выведать у нас, что происходит, но я молчал, как партизан, а он был слишком сонным, чтобы подловить меня на лжи. Вскоре и Минсок пошёл спать, сдался и Франческо, шаркая ногами дошёл до дивана и уснул.
Я посмотрел на часы — половина шестого. На улице медленно и лениво просыпался день. Я потянулся, прикидывая, куда это бы мне завалиться и вздремнуть, когда в дверь тихонечко постучали. Так робко, словно особо и не надеялись, что им откроют. А тут я взял и неожиданно открыл.
— Привет, — мило улыбнулись мне с порога.
— Привет, — я даже немного обалдел, разглядывая Лин в коротком белом платье. — Ты пришла за штанами? Сюда? Я оставил их в той квартире.
— За какими штанами? — она удивлённо округлила губки.
— Э-э-э... Лин? — решил уточнить на всякий случай.
— Фу, что за имя, — девушка брезгливо наморщила носик. – Нет, мне не нужны никакие штаны.
— А зачем... зачем тогда ты пришла?
Она мило улыбнулась, отчего мне тут же захотелось повеситься, выброситься из окна или броситься под поезд, и, погладив меня ладошкой по груди, тихо, еле слышно произнесла:
— Хозяин просил передать тебе привет.

  Ох, не конец это ещё, не конец...