Экзорцист: Дубль два

45)

POV Дженнифер

Конечно, Минсок — взрослый человек, и вправе распоряжаться своим временем, убеждала я сама себя, когда в половину девятого его ещё не было дома. Наверное, опять засел в магазине или делает дополнительный круг по городу, словно я не знаю об этом. Но всё же нелишним будет убедиться, и решительно набрала его номер. Спустя пару гудков Минсок поднял трубку.
— Да? — спросил он, перекрикивая музыку сзади.
На секунду я растерялась от шума и голосов на заднем фоне.
— Ты где?
— Я? .. Я сегодня не приду домой! — крикнул он, послышалось копошение, и женский голос практически в телефон выдохнул: «Боже, и где ты скрывался всё это время, прелесть?».
— Минсок?
— Что? Тут плохо слышно! Я занят! До завтра! — и сбросил звонок.
Я не могла поверить своим ушам. Минсок бросил трубку, когда я с ним разговаривала! Не вышел туда, где потише, а не пожелал со мной разговаривать! Такое бывало только в те моменты, когда он обслуживал покупателей. А сейчас, судя по звукам на фоне, он был явно не на работе. И ощущение в груди такое странное, неприятное, царапающее. И что это за женщина рядом с ним? «Прелесть»? Она назвала его прелестью? А он что? Небось уши развесил, щёки руками подпёр и слушает, не сводя с неё восторженных глаз. А вдруг она какая-нибудь извращенка и потащит его к себе? Меня аж передёрнуло. Представить Минсока с женщиной в постели... Ащ! Просто невозможно! Раздражение бурной волной накрыло с головой, отчего даже ладони мелко зачесались от нестерпимого желания схватить кое-кого за волосы, чтобы не называли «прелестью» чужих мужчин... Стоп — оборвала себя на полумысли и тут же села на пол, пытаясь успокоиться. Уж не считаю ли я Минсока своим? Хм... Он, конечно, живёт со мной уже порядочное количество лет, и в этом мире, где никогда не знаешь, с кем здороваешься за руку, он был единственным тёплым и родным человеком изначально, без всяких превращений. Но это не даёт мне права его присваивать. Или даёт?

В дверь тихонько постучали и тут же без разрешения вошли:
— Занята? — для приличия поинтересовался Чен и, не дожидаясь ответа, закрыл за собой, проходя в глубь комнаты. — Мы можем поговорить?
— Я не могу сейчас, — поднялась с пола.
— Дай ему десять минут. Если он не приедет, я скажу тебе, в каком он клубе, — сказал демон, присаживаясь на мою кровать.
— Не понимаю, о чём ты, — подошла к зеркалу, поворачиваясь к нему спиной.
— Всё ты понимаешь, — мне было видно в отражении, как он смотрит на меня — с полуулыбкой и грустью. Само его наличие в моей жизни существенно всё усложняло. И не важно, Чондэ или Чен — они оба делали мою жизнь какой-то неправильной. Кого бы я ни видела, глядя в эти глаза, я предавала второго, я жила в этом предательстве столько лет, и сейчас, когда они вновь поменялись местами, я снова окунулась в ложь, в липкую засасывающую вину.
— Я говорил тебе, что ты слишком много думаешь? — усмехнулся Чен.
— Ничего не могу с этим поделать, — чтобы отвлечься, взяла расчёску и принялась водить ею по распущенным волосам.
— В этом-то всё и дело, — он откинулся на кровать, вальяжно раскидывая руки в стороны. — Надо делать. Хоть что-нибудь, пусть и глупо, пусть ошибочно, но делать, — сказал он в потолок. — А ты тормозишь себя, сдаёшь назад, разрешаешь себе увидеть ситуацию с десяти сторон, и упускаешь момент.
— Потянуло на философию?
— Я всегда был слишком умён, — хихикнул он. — Решил поделиться с тобой своею мудростью.
— Я столько лет как-то прожила без этой «мудрости», смогу и ещё прожить.
— Ключевое слово в твоей фразе — «как-то». Ты прожила жизнь не отлично, а «как-то», — он приподнялся, упираясь выпрямленными руками в кровать.
— Ты ничего не знаешь о моей жизни, — нарочно громко бухнула расчёской об столик. — Тебя здесь не было, и не тебе судить.

— Я так понимаю, его отсутствие тебя реально раздражает, — демон приподнял бровь.
— Меня раздражает твоё присутствие, твоё, понимаешь?
— Да? Так почему я ни разу не слышал «Пошёл вон, Чен! И не возвращайся!», а?
Оставалось только обречённо вздохнуть:
— И ты бы ушёл?
— Нет, но тебе стоило бы попробовать, чтобы жить потом с чистой совестью. Мол, я его выгоняла, я его не хотела, а он сам навязался и остался, скотина эдакая, — даже в его кривлянии был какой-то смысл.
— И куда бы ты пошёл? — как давно мы просто не разговаривали, не смотрели друг другу в глаза вот так открыто, без подтекста. Хотя, о чём это я? Передо мной сидит демон, да у него каждое движение брови несёт подтекст.
— Да куда угодно, — Чен вновь опрокинулся назад, закладывая руки за голову и обнажая полоску кожи над джинсами. — Сто лет не был в Лас-Вегасе и лет пятьдесят — в Токио.
— И почему же ты пришёл... сюда?
— Я пришёл не сюда. Я пришёл к тебе, — сказал он, повернув голову на бок, чтобы лучше меня видеть. — Чего ты там стоишь? Подойди ближе. Ты же не боишься меня? — демон провёл по кровати рядом с собой.
Конечно, я не боялась. Из-за десятилетней ошибки чувство самосохранения здорово притупилось. Я всё чаще забывала, кто передо мной, кто улыбается мне, дерзит, касается горячими руками... И уже давно ослабила бдительность.
— Подошла, доволен?
— Нет, присядь, — похлопал по покрывалу.
Пришлось сесть на кровать.

— Вот так гораздо лучше, — согласился он и, неожиданно привстав, потянул меня на себя, силой укладывая рядом. — И не крутись. Сегодня я не буду к тебе приставать, — пообещал он, устраивая мою голову на своей груди и отодвигая мешающие волосы. — По крайней мере, пока не собираюсь приставать, но там — как пойдёт, — хмыкнул он.
— Чен... — попыталась встать, но не тут-то было.
— Я ещё не договорил, — перебил он меня, приобнимая одной рукой за плечи, а второй поглаживая по голове и перебирая волосы. — Помнишь, зачем я пришёл к тебе десять лет назад?
Картинки в голове, как отмотанная кинолента, мелькнули перед мысленным взором.
— Ты не хотел жить, — выдохнула воспоминание в его тёмно-синюю футболку.
На пару секунд он замолчал, не переставая пропускать мои волосы между пальцев, а потом спокойно и так обыденно сказал:
— И ничего не изменилось с тех пор.
— Но...
— Я могу превратить твою жизнь в ад, — глухо произнёс он и закрыл глаза. — Поверь, стоит мне на секунду отвлечься, расслабиться, и ты будешь страдать так, как не страдала ещё никогда.
— И зачем ты это говоришь?
— Ты умная, ты много читала, и не можешь обманываться на мой счёт. Если высший рядом, значит... — он замолчал, разрешая мне закончить.
— Значит, ему от вас что-то нужно, — поддалась я.
— Я же говорю, что ты — особенная, — он прикоснулся губами к моей макушке. — И скажи мне, ты читала где-нибудь о том, что демоны испытывают светлые чувства?
— Зачем ты об этом сейчас? Зачем? — привстала, чтобы видеть его лицо. — Я никогда у тебя ничего не просила и не требовала от тебя ничего.
— Потому что знала, мне нечего тебе дать, — чёрные глаза, как тогда, в самую первую встречу в клубе, проникали в душу, выворачивая её наизнанку. — И знаешь, зачем я пришёл к тебе? Чтобы сделать самое светлое, самое лучшее, на что я способен — отпустить тебя.
— Говоришь ты, продолжая обнимать, — попыталась улыбнуться, но вышло как-то натянуто.
— И это, чёрт возьми, самое тяжёлое на свете, — прошептал он в мои губы.
Когда он говорит, что ничего не может мне дать, я не верю. Целую эти ехидные идеальные губы и не верю.
— В тебе столько нежности, — шепчет и целует, — столько любви... Не трать её не меня, не трать. Есть другие, ты нужна им, нужна вот такая — ласковая, заботливая...
— Я не могу, не могу с ними... И говорить об этом не хочу, — впиваюсь в губы требовательнее, чтобы отвлечь и отвлечься. И пусть часть меня кричит, что надо остановиться и разбежаться по разным углам, другая тает и хочет быть хоть секундочку слабой, ведомой. И он меняет положение, нависая сверху, и разрывает поцелуй.
— Ты хочешь отвлечь и перехитрить демона? Я тебя умоляю, дитя, — и чмокнул в кончик носа. — Не надо всё время демонстрировать свою силу, все об этом знают, особенно твои близкие. И с ними не надо притворяться, они поймут твои слёзы, раздражение, капризы. Дай им возможность быть сильными.
— Я не хочу сейчас философствовать, и не понимаю, к чему всё это, — весь романтический настрой вылетел в трубу.
— Потому что я чувствую, — Чен повёл носом, втягивая воздух, — времени осталось мало.
— Мало для чего?
— Для того, чтобы вправить тебе мозги, — ухмыльнулся он и потянулся к губам, но тут завибрировал телефон на тумбочке. Пришлось разорвать объятия и ответить.

— Дженнифер, я на старом заводе на окраине, — отчеканил Бэкхён.
Мы с Ченом переглянулись. Демон кивнул.
— Поняла. Мы скоро будем, — ответила я и, отключив телефон, вновь посмотрела на Чена. — Это ты чувствовал? Тебе хватило времени?
— Хочется верить, что если не сейчас, то после — ты обязательно поймёшь всё, что я хотел сказать, — серьёзно ответил он, поднимаясь с кровати. — Нам стоит заехать за ведьмаком, он может пригодиться.
— Сами справимся, пусть развлекается, — презрительно фыркнула, на ходу поправляя майку и взлохмаченные волосы.
— И не будь ревнивой стервой, тебе это не идёт, — хохотнул Чен.
— Я никого не ревную! — подхватила куртку и ключи от машины.
— Меня ты можешь не обманывать, — проворчал Чен, приседая, чтобы зашнуровать ботинки.
— Я еду с вами, — на пороге нарисовался Франческо при полном параде — в рясе, с деревянным крестом в руках.
— Мы за Бэкхёном и назад, учитель.
— Ты за Бэкхёном, а я — за Ведами, — и он решительно направился к выходу. Монах был готов, даже обут, словно ждал, пока Бэкки позвонит, и мы соберёмся ехать.
— А я знал, что погостить — это не та причина, по которой вы бы задержались в этом доме, — выпрямился Чен, едва учитель поравнялся с ним.
— Я мог бы изгнать тебя за пару минут, погрузив в привычную Тьму, — сказал ему монах давно забытым мною властным тоном, —, но у тебя иная судьба, и я разрешаю тебе с нею встретиться. Поэтому, будь добр, заткнись, — и Франческо, толкнув дверь, вышел из дома.

Едва мы вышли на дорожку, как подъехала ещё одна машина.
— Что-то случилось, да? — из автомобиля вылез взволнованный Кай. — Никто не звонит, о помощи не просит, но я пятой точкой чувствую, что дело опять в этом мелком засранце. Оу, и старик тоже едет? Всё настолько плохо?
— Я не знаю, — отмахнулась, — но надо ехать. По пути захватим Минсока, — вспыхнули фары от отключенной сигнализации.
— А где он? — закрутил головой Кай.
— Не спрашивай, — села за руль и захлопнула дверцу.
— Минсок ушёл в загул, — ответил за меня Чен, усаживаясь на соседнее кресло.
— Ясно, — протянул Кай. — Я поеду на своей.
— А я с вами, — и Франческо забрался на заднее сидение моей машины.
— Есть события, которых никто не может избежать, — тихо произнёс Чен, глядя в боковое окно.
— Что? — вырулила на центральную дорогу.
— Вперёд, навстречу судьбе! — наигранно воскликнул он, и нехорошее предчувствие царапнуло в груди. Жаль, что мы не в силах заглянуть в будущее...

POV Бэкхён

Однажды я спросил у Дженнифер, почему её глаза меняли цвет, когда она была экзорцисткой, а мои нет. Она тогда взяла меня за руку и усадила прямо на пол, опускаясь напротив.
— Всё дело в вере, Бэкки, — сказала Дженнифер, пристально глядя мне в глаза. — В тебе есть Сила, но веры практически нет.
— Почему? Я же верю, что Свет побеждает Тьму, — возразил тринадцатилетний я.
— А ты? Что побеждаешь ты сам?
— Я? Я всего лишь сосуд? — робко предположил я. Наши разговоры о Силе всегда были такими серьёзными, что я вечно боялся сморозить глупость и разочаровать Дженнифер. Где-то во мне всегда сидел страх, что она откажется от меня и вернёт обратно.
— Сосуд?! — удивилась она. — Вот поэтому и нет у тебя веры. Разве можно верить во что-то, не поверив в себя? Ведь ты — и есть Свет. Не носитель, не рука, ты — Свет.
Но я так и не смог поверить в себя, продолжая считать себя отбросом общества, неудачником и ничтожеством. Дженнифер говорила, что Сила будет расти, но моя удачно законсервировалась в моём теле и тлела еле-еле. Мои тёмно-карие глаза ни разу не изменили цвет.

***

— Ждать не буду, — обернулся ко мне таксист, останавливаясь в центре пустынной улицы, — меня другой клиент ждёт.
— Ладно-ладно, и за это спасибо, — сунул свёрнутую купюру водителю и вылез из машины.
Почему нельзя выбрать местом дислокации какую-нибудь милую кафешку или парк аттракционов? Почему обязательно заброшенные вокзалы и заводы? Это нарочно, чтобы на психику давить, думал я, осмотрительно медленно двигаясь вдоль стены по центру дороги. Так меня будет видно и подъезжающей Дженнифер, и заодно мне обзор отличный открывается, и пусть я, как на ладони, зато и на меня из-за угла не выскочить. Клинок на месте, огонёк внутри встревожено лижет внутренности, предвкушая битву, подмога, надеюсь, тоже поторопится, потому что тоненький голос внутри меня, к которому Дженнифер настоятельно рекомендовала прислушиваться, противно шептал, что сегодня мирных переговоров с Тьмой не будет.