Экзорцист: Дубль два

48)

POV Бэкхён

Под ногами содрогнулась крыша. Некоторые переглянулись, но с места никто не сдвинулся, продолжая сверлить меня взглядами.
— Я, конечно, знал, что вы меня боитесь, но чтобы настолько...
Знакомый высший презрительно закатил глаза:
— Я мог бы и сам прекратить твоё существование, но экзорцисты, как занозы в заднице, мешают всем.
— Мне казалось, я самый безобидный из всех.
— Ты странный, — поморщился демон.
— Уникальный, — поправил я. — Раз уж мы тут устраиваем всеобщее собрание, давайте уже и мою часть подождём.
— Твоя часть умирает внизу.
Наверняка, это блеф, но глаз всё равно дёрнулся.
— Так по какому поводу сабантуй?
— Вы хотели завладеть Ведами, — ответил демон.
— Да я пошутил! — наигранно отмахнулся я. — Зачем мне какие-то там мутные Веды, если я и так с вами прекрасно справляюсь. И теперь, когда мы прояснили недоразумение, я могу забрать Кёнсу и пойти домой?
Удар в спину был таким сильным, словно меня пнули ногой. Я полетел на цементный пол, успев выставить перед собой руки и не проехать лицом.
— Я так понимаю, ответ отрицательный, — сделал глубокий вдох, проверяя, целы ли рёбра. За мгновение, что стоял на четвереньках, я успел увидеть ещё как минимум двадцать демонов сзади.
Я поднимался на ноги, и мой огонёк (да к чёрту уменьшительно-ласкательное!), мой внутренний огонь уже лизал в предвкушении кончики пальцев, обжигал затылок всполохами и подогревал воздух, с каждой секундой расширяя радиус. Ни разу мне не приходилось использовать Силу максимально. Где её границы? На что она способна? На что способен я вместе с ней? Смогу ли контролироваться себя и Силу? Вопросы пролетели в голове быстро, не зацепившись ни за один ответ.

На меня напали тут же, без единой команды, кинулись со всех сторон, впиваясь скрученными от ярости пальцами. И я взмахнул ножом. Забывать о том, что это люди, одержимые люди — нельзя, но как иначе?
И слова... Сквозь тяжёлое дыхание, уворачивания и удары, я вдруг стал слышать какие-то слова, что-то знакомое, смутное такое, но ни секунды на то, чтобы сосредоточиться и разобрать.
— В сторону, мразь! — крикнул я, задыхаясь от слишком быстрой борьбы. И от меня во все стороны шарахнул Свет, отбрасывая демонов на пару шагов. Минутного замешательства хватило, чтобы я вновь услышал эти слова. Дженнифер, мне это когда-то читала Дженнифер... Что-то о том, что в каждом человеке есть Свет, и надо обратиться к нему за помощью, призвать его.
— Подобное к подобному, — прошептал, пытаясь достать из недр памяти плохо выученный урок, — Свет к Свету, я прошу помощи у частицы себя в каждом из вас...
На меня бросились сзади. Удар в плечо и по почкам, разворот — и ответный удар в незнакомое лицо.
И как тут искать Свет в этой Тьме?! Как поверить, что в сосуде, кроме демона, есть что-то ещё, ведь глаза напротив горят ненавистью и жаждой крови?! От удара по ногам чуть не плюхнулся на колени, вовремя ухватившись за нападавшего сбоку. Это молодой парень лет двадцати пяти. Где он поймал эту дрянь, где впустил в себя демона?
— Назад! — и снова Свет отбрасывает подошедших вплотную.
Воздух больно царапает пересохшее горло, кружится голова, и во рту железный привкус, но я упрямо держу в фокусе того парня, быстро вскочившего на ноги и ожидающего нового приказа к нападению.
— Студент? — спросил я и промокнул ладонью разбитую губу. — Проблемы? Родители, девушка, деньги? Что заставило тебя искать забвения? — я вглядывался в глаза, силясь отыскать там Свет. Он должен быть, должен! Не может быть, чтобы этот парень никого и ничего не любил!
— Мама? Ты помнишь свою маму? — я подскочил и ударил его по лицу. — Отца? — но меня тут же схватили за куртку и рванули назад. Удары полетели со всех сторон. Я пытался отбиваться, но до героя боевика мне, как до неба. Избитое тело ныло и скрипело, отказываясь подчиняться.
И как здесь поверить, что в каждом из нападавших есть добро и Свет?!

Я просто стал беспорядочно выкрикивать слова, которые у меня ассоциировались со светом, надеясь хоть в ком-то пробудить искорку:
— Родители! Братья и сёстры! Дети! Солнце! Небо! Птицы! — да я за каждое слово получал удар, но не останавливался, время от времени собираясь с силами и отбрасывая демонов на расстояние для передышки. — Поцелуи! Объятия! Сны! Еда! Вода! — горло хрипело и просило хоть глоточек. — Собачки, кошечки! Чёрт! Ну, давайте же! Вспоминайте! Подобное к подобному! Я знаю, в каждом из вас есть что-то хорошее, — я выставил перед собой клинок и стал медленно поворачиваться вокруг себя, встречаясь с безумными глазами. — Кто-то верит в Бога, кто-то в энергию, в судьбу, в провидение... Я хочу верить в вас! Дайте же мне хоть одну причину, чтобы верить в вас! Я ухвачусь за неё и достану ваш Свет! Но мне нужна помощь, хоть маленькая искорка! Пожалуйста!
— Мама... — тихий шёпот в каменной толпе. Я тут же обернулся туда и встретился с испуганным взглядом того парня, в которого вцепился самым первым.
— Мама! Думай про маму! Мамины руки! Еда! Слова! Улыбки!
И толпа вновь сомкнулась надо мной, отчего я тут же потерял контакт.

— Ащ! Назад! Назад, я сказал! — и произошёл всплеск Силы такой мощности, что демонов откинуло до края крыши. Я испугался, что кто-нибудь упадёт. Для меня они вдруг перестали казаться Тьмой, эти ослабленные люди, потерявшие смысл, запутавшиеся. Неужели об этом и говорила Дженнифер?
— Ваши мамы и папы, родные и близкие — вас ждут, в вас верят! Да даже я, незнакомый и чужой, верю в вас! Вам тяжело сбросить груз, я помогу вам, я освобожу вас! Только помогите мне! Вспомните самое тёплое и милое и растите это в себе! Взращивайте до тех пор, пока ваша боль, ваша уязвимость, тьма не скукожится в уголочке, потому что она труслива, но вы сильные! — с каждым своим словом я всё больше верил в то, что говорил. — Вы сильные! Вы созданы для счастья! Счастье в вас!
И толпа подобралась и бросилась на меня снова, и мне хотелось упасть на холодный цементный пол и закрыть голову руками, потому что, похоже, ничего не выйдет, но несколько человек остались там, у самого края крыши. Они стояли на четвереньках и вроде собирались вставать, но что-то мешало, что-то держало...
И тогда я увидел Свет, чужой Свет, робкий, дрожащий, но, чёрт, у меня от этой красоты слёзы выступили на глазах, и я пропустил несколько ударов. Свет тонким ореолом обволакивал тех, кто пару минут назад со всей дури дубасил меня ногами и руками. Значит, это работает.
— Работает! — заорал я, не сдерживая слёз. — Я смог! Я смогу! — и Свет, ударивший во все стороны, не отбросил, а прошёл сквозь замерших нападавших. И они остановились. Замерли с закрытыми глазами. И тишина, воцарившая на крыше, показалась мне раем.

— Свет всегда сильнее Тьмы, — я видел кровоточащие раны, которые сам же и нанёс. — Я есть Свет, и в каждом из вас есть Свет. Отзовись, прошу, отзовись, — правый глаз заплывал, и веко почти не поднималось. Я видел людей, стоящих с опущенными головами, вот только высшего среди них не было. С ним бы уж точно такой фокус не прошёл. Это сработало с мелкими и средними демонами. Высшие — отдельная категория, у них сильна новая личность, и невозможно достать человеческую. Но меня хоть перестали бить.
И я, воспользовавшись заминкой и неким зомбированным состоянием людей на крыше, стал быстро избавлять их от чужеродной ноши. Нырнув в толпу, принялся работать клинком, погружая его в заражённую плоть и нашёптывая нужные слова. Люди оседали, теряя сознание. Эх, жаль, у меня не было времени каждому всё объяснить, да и кровоточить будет, потому что таких запасов пластыря я с собой не ношу.
Высший не появился, поэтому я благополучно уложил всю роту. И зрелище это, должен признать, невероятное: человек сорок, не меньше, покрывали крышу, создавая общее тонкое покрывало из трепетного белого Света.
— Спасибо тебе, спасибо, — я опустился на колени и коснулся лбом цемента. — Я больше никогда не поставлю тебя под сомнение.

Люк противно скрипнул, впуская меня в тёмный лестничный пролёт. Надо найти своих и Кёнсу, где-то здесь стопроцентно будет и Мин Лин. И вокруг темнота, вот только рядом со мной в воздухе переливаются и освещают путь мерцающие искорки Света.