К демону ведет яблоко

1.2.

К половине десятого стража освободила кабинет покойного наместника, и Дано Дамина велел пригласить туда дворецкого. Они устроились друг против друга в креслах перед письменным столом. Капитан сел спиною к свету.

Дворецкого звали Гильбе, и это был длинный старик семидесяти лет, прямой, как палка, и надменный, как верблюд. Облик его отвечал старой лакейской школе – начищенные пуговицы и пряжки, чулки в тон костюму, белоснежные манжеты, накрахмаленный до хруста галстук; из украшений только маленькие медные часы на цепочке, которые он старомодно носил на шее. Капитан Дамина отметил, что дворецкий в своем коричневом костюме почти сливался с домом – все здесь было ореховое, кофейное, бронзовое и бог еще знает какое шоколадное.

- Слушаю вас, - произнес дворецкий очень вежливо, но так, чтобы офицеришке сразу стало ясно его место – обыкновенный посетитель, чуть ли не курьер.

- Если не возражаете, я хотел бы послушать вас, - отозвался капитан Дамина тем же холодно-учтивым тоном, напустив на себя аристократический вид. – И чем больше вы мне расскажете, тем быстрее мы разрешим возникшую неприятность и тем вернее свершится правосудие ее величества, многоуважаемый Гильбе. Возможно, именно ваши слова лягут в основу обвинения, а посему призываю вас отнестись к нашей беседе со всей серьезностью.

Эта маленькая патетическая речь произвела магическое действие. Как и все старики, дворецкий считал себя человеком значительным и не упускал случая продемонстрировать это окружающим.

- Конечно, господин офицер. Я расскажу все, что знаю, - сказал он, явно намереваясь вкрутить капитану в уши десяток историй разной степени интересности.

- Расскажите для начала об этом доме. Что за семья здесь живет, сколько прислуги, какие порядки... Словом, в какой обстановке все произошло.

- Прежде всего, вы должны понимать, что мой господин был в высшей степени достойным человеком, и порядки в этом доме более чем благопристойные. Я служил у него личным лакеем с четырнадцати лет, и за всю жизнь он никак себя не скомпрометировал. Даже тени скандала здесь не было до сегодняшнего утра, а ведь дом построен двести лет назад. Увы, теперь доброе имя семьи утеряно. Убийство, боже мой, какой позор... Впрочем, вам этого не понять. Нынешней молодежи редко удается получить правильное воспитание.