К демону ведет яблоко

4.3.

Наиболее мучительным при исполнении служебного долга кавалер Эрнани считал ранние подъемы. Все эти первые лучи солнца, бодрящие прохлады, глупое чириканье жаворонков насчет огромной производительности утренних часов навевали на него смертную тоску. Когда человек хочет спать – он должен спать. А уж городской страж вовсе не обязан выпрыгивать из постели в шесть утра, когда согласно статистике большинство преступлений совершается между одиннадцатью часами вечера и двумя часами ночи.

Потому сегодня, раз уж вышел в отпуск, кавалер Эрнани бессовестно провалялся в кровати до полудня и даже кофе попросил принести в спальню. Погода в тот день испортилась, в щель между портьерами было видно мрачное серое небо, и ледяной зимний воздух ощущался почти физически. Если бы не капитан со своим завещанием и бухгалтерской книгой, кавалер с удовольствием просидел бы весь день дома, отсыпаясь и в трехсотый раз перечитывая "Аланнов". Ах да, сегодня должен вернуться Милза. В свете недавних событий встречаться с ним хотелось еще меньше, чем раньше.

Выбравшись из постели, кавалер Эрнани решил не думать об убийстве наместника, предстоящем визите к его непутевым детям и о больных на всю голову гражданах с яблоками, а посвятить себя более приятным занятиям. Он не торопясь умылся, выполнил несколько гимнастических упражнений по джарской системе, включая стойку на руках, полежал в горячей ванне с душистыми травами, с удовольствием поразглядывал себя в зеркале в купальне (маленький секрет каждого здорового мужчины, знающего, что хорош и что за ним никто не подсмаривает) и плотно позавтракал кашей с брусничным вареньем, закусывая сырными гренками.

- Кстати, Мейд, кто вчера приносил почту? – спросил он у экономки, когда та собирала со стола посуду.

- Гувернантка Близнецов принесла один, а посыльный из управления стражи – два, - ответила экономка, ни на минуту не задумавшись. – Кажется, одно из писем было анонимным. Уверена, там какая-нибудь возмутительная ложь и дрянь, не расстраивайтесь, милорд.

Когда-то Мейд нянчила самого кавалера и привыкла относиться к нему, словно к малышу, на которого по недоразумению надели взрослое платье и налепили полковничьи эполеты. Она до сих пор вязала ему теплые шарфики и подкладывала в бельевой ящик шерстяные чулки.

- А яблоки к этому письму не прилагались? – спросил полковник, сам не понимая, зачем.

Мейд посмотрела на него тревожным взглядом – кажется, даже собиралась пощупать лобик.

- Нет, милорд. И посыльный не очень-то походил на злую ведьму, хотя умываться ему следовало бы почаще. Да и я уже давно не прекрасная фея.

Кавалер Эрнани усмехнулся. С легкой руки матери "Принц Неви" было его детским прозвищем за кожу белую, как снег, и волосы черные, как перо ворона.

К трем часам кавалер Эрнани, достигший состояния внутреннего покоя и гармонии, вновь отправился в особняк на улице Согласия.