я — не че гевара, не апостол павел,
на сотку (в сотой степни) гектар я от идеала,
глотку не рву конъюнктурой правил,
выжимаю, что есть, не ору, что мало,
выживая, пожинаю смесь реалий, выпивая, закатываю глазки на лесть;
и на пик, что б растянуть знамя, хоть бы взлезть;
хотя, конечно, мало, пиздец как не счесть;
чёт не чем крыть, нечет тупо слит,
чёрт тычет рыть, зло мечет прыть, и нет учета плит,
замеченных на млечных тропах в личный скит,
где срезали космы, и длани
ломали,
ходили ферзями,
и коли били, — ложились костьми
(ширь неприличных скитаний,
во избежании порицаний,
автор расписывать не соблаговолит);
но так, блядь, и не тает монолит
непревзойдённых высот,
возведенный для нечистот, —
и шашкой каленой, тыщи сот
не снести, покуда третий сорт
не в чести; паскуда, третий год
пол пуда сна на торг,
пол пуда ртути в грог,
пасуда в стену... стоп!
нахуй эту систему нот
не в тему, лишь идиот
падает в брод
по колено
(и мне, естественно, не везёт);
поклонение системе;
поколение мнений
не перевернёт
серых игр с теми,
кто прыгал, как гений
в тени, изрыгал сомнения
до посинения, до пустоты
этих прений, лоб о посты
сбивая, чтоб опостылевши
заболевали турниром лжи:
блеяли только нулями – спеши
на реале большими полями скрыть
«неидеал», но, сука, нечем крыть;
ВЫ ЧИТАЕТЕ
алебастровый самопал
PoetryЗдесь нет ритма; цензура убита. На битом метре асфальта, Через двойную сплошную формата И рифмы, белым мелом очерчено тело поэта Во мне; вряд ли будут прочитаны кем-то, Немые риффы, с горьким оттенком абсента. Утопился в вине и дыме «Кента» Бред к...