Марсельеза

Глава 58. «Компьенские мученицы»

Но уже утром 15 июля планы Арно сорвались. Словно почувствовав, Робеспьер добрался до Баньоле.

Мы уже слышали от Марии Лавуазье, что Неподкупный перестал кому-либо доверять, так что теперь он проверял всё, что ему говорили. Луше сказал ему, что Корде успел бежать из Баньоле ещё до его прибытия весной, — теперь Робеспьер это проверял. Он послал полицейских во главе с Анрио — ему он доверял больше, чем кому-либо — по нужному адресу, и они прочесали все дома деревни, но не нашли преступников.

Зато, когда они наконец добрались до нужного дома, несмотря на то, что в нем они не обнаружили Арно, попались кармелитки.

Полицейские ворвались в дом и стали хватать всех монахинь, кто в нем находился. Дидье попытался защитить сестру Констанцию, схватив в руки кочергу, но юная монахиня протянула ему руку и воскликнула:

— Нет, Дидье! Поднявший меч от меча и погибнет!

И она добровольно сдалась в руки полицейских. Ее смирение было так прекрасно, что Анрио испытал порыв отпустить несчастную девушку, однако вид у Констанции был такой, словно ей сказали, что она будет распята по правую руку Иисуса, — она держалась достойнее, чем ей могли позволить молодой возраст и желание жить.

— Кармелитки вместе с Дидье арестованы, — сказал Арно, вернувшись в дом Лавуазье, где Марселетт уже собирала вещи в дорогу. — Их привезли сюда и бросили Консьержери. Луше уверен, что им припишут попытку контрреволюционного восстания и казнят.

Марселетт в ужасе прикрыла рот ладонью.

— А как же сын Дидье? — воскликнула она. — Где Джереми?

— В Париж привезли только монахинь и Дидье, — ответил Арно. — Я полагаю, он успел убежать к мадам Жандре.

Мадам Жандре была соседкой Дидье и крестной матерью Джереми. Марселетт перекрестилась и кивнула, надеясь, что так оно и было.

А кармелиток тем временем отправили в Революционный трибунал. Кроме них тогда же нашли ещё девять монахинь этого ордена и двух служительниц, которые, как и Дидье, «не донесли» на остальных «нации», и всех их осудили за попытку контрреволюции, как и предполагал Луше. Монахини и их защитники были приговорены к смертной казни. Дидье тоже приговорили к смерти на гильотине.