Между/Between

Глава 36

Прошло уже несколько часов, после того, как я зашла в квартиру. Все часы я проревела в комнате, пытаясь успокоиться.

Прежде, чем я успеваю себя остановить, иду к двери, чтобы посмотреть. Приоткрыв, я увидела, что Антон, свернувшись в позу эмбриона, спит. Пустая бутылка от виски валяется в ногах. Посмотрев на его спящее лицо, закрываю дверь.

Проснувшись утром, сразу подскакиваю и бегу к двери, открыв, я никого не увидела. Он ушёл.

Сегодня воскресенье; думаю, надо сделать уроки, а потом ехать искать работу.

Несколько часов ломаю голову над уроками, пытаясь заставить себя выучить хоть что-то. Не получается впихнуть что-либо. Даже когда всё конечно, он в моей голове. Даже когда я ничего не чувствую, кроме боли, он в моей голове.

На краю стола зазвонил телефон. На экране незнакомый номер.

- Слушаю, - ответила я, смотря прямо в тетрадь.

- Несса, здравствуй... Это Татьяна Николаевна, - услышав её голос, я резко вскочила со стула.

- Да, здравствуйте, Татьяна Николаевна. Что-то случилось? - я не хотела задавать этот вопрос, я должна была.

- Нет, ничего не случилось.

Как камень с души. Я рада, что ничего не случилось. С Антоном.

- Но я хочу с тобой поговорить... - продолжает она.

И тут мои коленки начинают дрожать. О чем она хочет поговорить со мной? Конечно же, об Антоне. Видимо, его мать еще не в курсе, что мы с ним расстались. Но ведь мы не были парой, правда ведь?

- Но мы с Антоном расстались, - ком в горле нарастает с такой силой, что голос всё равно дрогнул.

- Нам нужно встретиться, Несса. Удели мне немного времени, прошу.

- Хорошо, тогда через час на набережной, - ответила я Татьяне Николаевне, прежде, чем успела что-либо обдумать.

Когда мы попрощались, я начала быстрее собираться. Через час я была на месте.

- Извини, я опоздала, пробки, - прервала мое одиночество Татьяна Николаевна. Она садится рядом.

- Ничего, я понимаю, - ответила я, нервно теребя в руках платок.

- Не буду тянуть резину, сразу перейду к теме, - начинает она, вздыхает, думая, как начать, и потом продолжает. - Я знаю, что вы расстались. Антон сам рассказал мне всё. Исходя из того, что я видела до сегодняшнего дня, в смысле его отношения с девушками, всё было развлечением. Когда он рассказывал о вас с ним, о тебе, его глаза горели, Несса. Ты понимаешь меня?

Я смотрю то на неё, то на платок, который уже весь мятый. Он ей рассказал только это? Почему он не сказал, что не хочет любить меня? Почему он не сказал, что бросал меня столько раз, что от моего сердца уже ничего не осталось?

- Да, я понимаю вас как мать, Татьяна Николаевна, но и вы поймите меня как женщина. Если он вам рассказал всё, то, наверное, и о том, что не готов никого любить. Потом ушёл, хлопнув дверью. Он рассказал вам, как бросал меня раз за разом?

Выдыхаю. Я смотрю на неё в упор, желая услышать ответ. Татьяна Николаевна опускает голову, но потом поднимает, говоря:

- Он не виноват. Если ты помнишь, когда ты к нам приехала ночью, то я хотела с тобой заранее поговорить, но нам не удалось, потому что вошел Антон. Он... очень сложный. Когда Антон был маленький, у нас всё было хорошо. Вова очень его любил, как и я. Потом, у Вовы на работе пошли какие-то проблемы, он поздно возвращался, был раздраженным. Мне не хватало внимания... Антон-кухня, кухня-Антон, вот такая у меня была жизнь. Потом, в моей жизни появился человек, который на тот момент внес краски в мою ту, рутинную жизнь. У меня в прямом смысле слова «поехала крыша». Всё так быстро закрутилось, что я не успела вовремя всё осознать. Антон меня поймал с тем мужчиной, а после этого и понеслось. Эта была моя роковая ошибка. Между мой и Вовой уже тогда было всё потеряно, но хуже всего то, что и для Антона то же всё было потеряно. Он замкнулся в себе, ни с кем не разговаривал. Вова с каждым днем пил всё сильнее, он не знал границ. А дальше... он начал бить Антона. Я, конечно же, хотела бы его защитить, но увы, Вова запирал меня сначала в какой-нибудь комнате, а потом шел бить сына. Крики Антона разносились по всему дому, я слышала их так, будто он рядом со мной. Потом Вова вообще голову потерял... сделал специальную комнату для Антона. Она была типа подвала, там было темно и холодно, и лишь маленькая решетка внизу двери давала свет...

Господи... что я услышала?... Что с ним делал его отец? Уже мысленно я представляю те крики, которые издавал Антон. Сердце сжимается, и слезы начинаю капать на платок.

- З-зачем он так поступал с Антоном? - заикаясь от шока, я спросила.

- Вова очень хитрый. Он хотел мне сделать больно за измену, поэтому, чтобы было больней, воспользовался Антоном... Если бы не та ошибка, всё было бы по-другому, - Татьяна Николаевна вытирала руками слёзы, а я ей отдала свой платок. - Об этом никто не знает, кроме нас троих. Я рассказала тебе, чтобы ты поняла, что с Антоном не так просто. Он не может просто сказать «Я люблю тебя», может быть жестоким. Я его мать, я всегда на его стороне, но ты, должна подумать, готова ли ты, когда ты всё знаешь, простить и начать всё заново?

- Но ведь это он ушел, - говорю я, сдерживая ком в горле.

- Знаю, но, думаю, тебе нужно дать ему время. Всё наладится, - Татьяна Николаевна кладет свою руку на мою.

Мы попрощались, я села в машину и выехала на дорогу.