Завещание Тёмного Лорда

10

Следующий день прошёл тоскливо и в одиночестве. Не то чтобы до этого было больно весело и прекрасно, но тогда был Том рядом и их отношения вроде бы стали налаживаться, приобретая оттенок понимания. В том, что Том не сказал ей о совместной поездке с Маркуарт, которая, безусловно, будет просто счастлива провести с ним побольше времени наедине, не было ничего удивительного. Он и раньше старался замалчивать такие ситуации, которые могли её огорчить. Гермиона лишь надеялась на его благоразумие и сильно уповала на его желание вернуть её домой — в семью, ведь измени он ей с Кети... Нет, она не могла о таком думать и не хотела. — Всё будет хорошо, — прошептала она себе под нос, успокаивая. Неожиданный стук в дверь отвлёк её. Гермиона, сидевшая за рабочим столом своей комнаты, встрепенулась и оторвала задумчивый взгляд от домашней работы по трансфигурации, на которую уже более десяти минут смотрела почти не моргая, думая о своём. Мимолётно оглядела пергамент, приготовленный для написания работы. На нём не было ни единой строчки, только лужица стекших чернил с наконечника пера, что она держала над бумагой. Скомкав испорченный лист, Гермиона поднялась со стула и по пути к двери выкинула его в урну для мусора. — Не спишь ещё? — с порога спросил мистер Дагворт, как только она отворила дверь. — Можно?.. Гермиона без лишних слов открыла дверь пошире, приглашая дядю войти, и после удалилась к креслу у окна. Гость, молча, ступил в комнату, взялся за спинку стула у стола и, поставив его напротив неё, присел. — Отчего такая хмурость? — в голосе Гектора по-отечески заботливые нотки. — Том тебе всё уже рассказал или здесь иные причины? — Почему ты ничего не сказал мне о Жюстин и Маркуарт? Она бросила на него короткий осуждающий взгляд и быстро отвернулась к окну, чтобы он ничего не заметил, но в голосе упрямо слышалась обида, хотя Гермиона очень старалась говорить спокойно. — Так вон оно что... — мужчина вздохнул, будто от усталости. — Прости. Я просто полагал, что это может обождать. У тебя и без меня так много мыслей в голове и переживаний... — Неужто ты думаешь, что мне твоя жизнь так безразлична? Нам всем сейчас трудно, но это не означает... Дядя, — она взяла его тёплые ладони в свои и, пристально глядя в глаза, проговорила: — Я хочу знать... — Всё началось в сорок седьмом, у нас с Жюстин.... Знаешь, я и раньше замечал, с какой теплотой эта женщина на меня смотрит, как заботливо реагирует на каждое моё движение, действие... — А как же Миранда? — она перебила Гектора, пытаясь понять, что случилось в его прошлом такого, что заставило сойти с намеченного пути. — Ты же готовил зелье времени именно для того, чтобы вернуть её к жизни. Разве не так? — Так-то оно так, дорогая. Но поглядев на твой опыт... Ты пойми, милая, я думал об этом и не один год. После твоего ухода, я два года не мог найти себе места и принять хоть какое-то решение. Просчитывая все варианты и последствия , я и не заметил, как прикипел всей душой к нашей заботливой Жюстин, которая по многу часов проводила у меня в лаборатории, обсуждая все моменты моей задумки... Почему не сделал этого сразу, а тянул, спросишь ты? Я просто боялся, что может пойти что-то не так, из-за чего я вновь мог потерять Миранду. Я бы не пережил этого снова. А потом, потом наши с мадам Лефевр разговоры однажды отошли от повседневной темы, и мы начали говорить обо всём на свете и подолгу. Она с нежностью и любовью опекала меня, понимала... В общем, мы так и не вернулись к прошлому разговору. Все мои стремления начали покидать меня день ото дня... Она сжала его руку, показывая тем, что вполне понимает одинокого мужчину, истосковавшегося по любви и ласке. — На то воля Всевышнего, подумал я тогда и, осознав это, стало даже как-то легче жить, дышать... Ты, пожалуйста, не думай, что я избрал лёгкий путь, забыв о своём желании вернуть её... — Я и не собираюсь осуждать тебя, ни в коем случае! И мне кажется, что Миранда была бы за тебя счастлива, — ласково произнесла Гермиона. — В сорок восьмом мы с Жюстин обвенчались. Я был вполне счастлив. Но иногда, когда я возвращался в наш лондонский дом, я подолгу просиживал, вглядываясь в общий портрет на камине, и просил прощения. Какая-та крупица моего существа всё же жалела о моей нерешительности и бездействии. А в пятьдесят первом появилась на свет Анна — мой светлый лучик, — Гектор на полминуты прервался, улыбаясь счастливым воспоминаниям. — С тех пор как столь радостное событие произошло в моей жизни, я окончательно успокоился, поняв, что как бы я не терзал себя прежде, я уже не захочу ничего менять... — Анна подросла слишком быстро, нежели мне хотелось бы, вышла замуж за известного испанского алхимика и отправилась с ним на его родину. Видимся мы не так часто, как я бы желал, но на Рождество семья всегда в сборе, правда с семьдесят седьмого без Жюстин, — дядя медленно поднялся со стула и проследовал к окну, встал возле него, вглядываясь куда-то вдаль. — Судьба у меня видать такая — хоронить своих женщин прежде, чем сам отойду в мир иной. Но я не отчаиваюсь, дорогая, нет! У меня есть любимая дочь, взбалмошная внучка, но от этого не менее любимая мной и, в конце концов, ты, моя дорогая... — Твоя внучка... Похоже, она меня ненавидит, — печально сказала она мужчине. — Прости ей её высокомерие и негодное воспитание. В этом моя вина. Она выросла довольно избалованным ребенком. Ей всегда всё позволялось. Она привыкла получать все, что хочет. Летом она вернулась ко мне во Францию с надеждой найти достойное место для практики своих знаний и повстречала Тома. Глупышка тут же влюбилась, а позже напросилась преподавать здесь. Я так понимаю, не опыта ради... — Я так и знала, что всё дело в Томе. Они сейчас вместе... на конференции, — глухо произнесла она, не пытаясь даже скрыть своей тревоги. — Не волнуйся. Том никогда не давал Кет ни единого повода думать, что у неё есть шансы на взаимность, хотя разве можно втолковать это разгоряченному любовью разуму. Его уверенные слова всё равно не смогли вселить в неё спокойствие или равнодушие к сложившейся ситуации. — Ох! — воскликнул мужчина, глядя на часы его левого запястья. — Скоро педсовет, а мне нужно ещё подготовиться... Пора идти. — Конечно, — Гермиона, поднявшись с кресла, обняла его. — Прости, что про Тома, я так ничего и не могу рассказать, — сказал он, отвечая на объятие. — Ничего... И, поцеловав её в висок, мужчина удалился по своим делам. * * * В пятницу вечером Гермиона была уже на взводе от ожидания Тома. Остался лишь день, и она наконец-то обнимет его, поцелует. Девушка безумно скучала и не находила себе места от волнения. Обмотавшись пледом, она присела на тахту у окна и под успокаивающий шум проливного дождя принялась читать книгу по древним рунам. То, что она перестала посещать занятия по этому предмету из-за непригодности преподавателя, ещё не значило, что нужно забрасывать изучать интереснейший раздел магии. Она успела прочитать только первые три страницы, как её отвлёк стук в дверь. Гермиона бросила взгляд на часы. Стрелки показывали пять минут десятого. Так поздно даже дядя её не посещал. Поднявшись и, не убирая с себя плед, Гермиона открыла дверь. — Малфой? — удивлённо воскликнула Гермиона, глядя на слизеринца. — Тебе что здесь надо? — прошипела она, схватив Драко за галстук, повязанный на шее, и затащив Малфоя внутрь комнаты, позаботилась напоследок оглядеть коридор на наличие соглядатаев, только потом захлопнула дверь. — Грейнджер! Ты что, очумела? — возмущённо прохрипел парень, потирая горло. — А нечего являться ко мне так поздно! Ещё не хватало, чтобы кто-нибудь заметил тебя, — без тени сожаления ответила она и сердито, добавила: — Какого чёрта тебе здесь понадобилось? Слизеринец, уже придя в себя от хватки Грейнджер, нисколько не смущаясь, плюхнулся в кресло и вальяжно развалился в нём. — Грейнджер, я хотел... — Нет! Нет и ещё раз нет! — Я ещё не успел ничего сказать. Ты хоть для начала выслушай меня, а уж потом... — Я же сказала, Малфой. Что бы ты не предложил, мой ответ — нет. — А я не принимаю такой ответ, — он, продолжая сидеть, скрестив руки на груди, манерно поднял бровь вверх и поинтересовался: — В том ли ты положении, чтобы отказывать? — Не нарывайся, хорёк! — прикрикнула она, грозно глядя в его бесстрастное лицо, которое тут же озарилось гневом. —Ещё только раз назови меня подобным образом, — Драко вскочил с места и в два шага оказался возле Гермионы. Та отступила и достигла стены. Бежать от его ярости было некуда, да она и не боялась, просто чувствовала себя некомфортно, и Малфой это понимал. Он зажал её руками по обе стороны, не давая возможности отступить. Она тяжело дышала, ощущая на лице его дыхание, так близко они стояли друг к другу. Но уже через мгновение он, ухмыльнувшись чему-то, проговорил: — Своим упрямством ты заставляешь меня идти на крайние меры. Но ты же обещала... — Сегодня не суббота... — хрипло проговорила она, никак не прейдя в себя от этой странной близости. — Да, — безразлично заметил он, — но я передумал. Эта старая кошка МакГонагалл назначила мне сегодня взыскание. Я весь вечер тёр котлы под руководством Филча. Понимаешь, день как-то не задался. Я хочу расслабиться. — А я тут причём? На дворе почти ночь. И без меня можешь выскользнуть из замка незамеченным. — Не уверен. Но вот ты точно знаешь, как это сделать. Да она знала, но вот идти куда-то на ночь глядя, в угоду Малфою, не собиралась. И он предугадал её ответ, заявив: — Да ладно тебе, Грейнджер! Я же вижу, что и тебе не помешает расслабиться. Выглядишь, честно сказать, паршиво. Сходим в клуб, выпьем чего-нибудь... — В клуб? — удивлённо переспросила она. — Да. В клуб... Не такие мы и отсталые как ты думала, маггла! Гермиона лишь фыркнула на его последнее замечание. — И после можешь быть свободна, — закончил Драко. Гермиона чувствовала себя точно загнанная в угол. Она не верила словам Малфоя, знала, что рано или поздно тот проговорится. Но не позволит ему из-за этого вить из себя верёвки. И если понадобится, воспользуется-таки Обливейтом, как и обещала, и будь, что будет, пусть хоть всё забудет главное, чтобы замолчал навсегда. Гермиона тут же поморщилась от собственной жестокости. А сегодня, может, он и прав. Сегодня можно скоротать болезненное ожидание, расслабившись. В конце концов, однажды они с Малфоем неплохо провели время, да и на субботу обеспечен свободный от хорька день, который можно провести с большей пользой, чем посещать Хогсмит в его компании на глазах у всех. — Хорошо, — если её сговорчивость и удивила Драко, то он не подал и виду, лишь кивнул в ответ. И только согласие слетело с её губ, как на миг представила, что было бы, узнай Том, как она покинула замок ночью, чтобы развлечься с Малфоем, и вновь поежилась, будто ощущала на своей коже всю его злость и негодование. Но его не было. Он был далеко, во Франции... с Маркуарт. И это предало ей решимости. Гермиона дерзко отбросила плед в сторону, оставшись в одной пижаме, и, ничуть не смущаясь Малфоя, проследовала в ванную комнату переодеться, по пути прихватив из шкафа миленькое атласное платье, купленное ею много-много лет назад. Спустя двадцать минут выйдя из уборной, она столкнулась с Драко, стоявшим возле двери и ожидавшим её. Его взгляд бесстыже блуждал по её фигуре, оценивая, и это тут же напомнило ей о недавней близости. Тогда их лица были опасно близки, и Гермиона могла поклясться, что Малфой раздумывал о поцелуе в тот момент. — Как будем добираться, когда минуем замок? — спросила она раздраженная его наглостью. — Аппарируем, — сдавлено ответил слизеринец и отвёл взгляд. Он открыл проход в коридор и, пропуская Гермиону вперёд, вышел следом, тихо прикрыв за собой дверь. Аппарировали они в безлюдный переулок настолько темный, что глазами невозможно было что-либо разглядеть, кроме зданий, грозно возвышающихся над ними. — Идём, — Малфой грубо схватил её за руку и потащил за собой. Всё навевало страх, точно такой, как однажды в Лютном переулке, глядя на все те ужасы, разложенные по прилавкам магазинчиков. И ей тут же поплохело. Она резко выхватила руку из его ладони и остановилась. — Мы в Лютном переулке? — голос дрожал от волнения. — Нет, — пришёл ей короткий ответ. — Это северная часть Косого переулка... — Косого? — Гермиона не верила. — Но я не знала, что здесь могут быть настолько тёмные места... — Ты ещё многого не знаешь, Грейнджер... Идём уже, — раздражённо сказал Драко, вновь взяв её за руку. Они прошли ещё чуть-чуть в самую темноту. Он крепко держал её ладонь в своей, направляя. — Осторожно. Здесь ступеньки, — предупредил Малфой. Спустившись в неизвестность, слизеринец трижды постучал в едва видимую в непроглядной тьме дверь. Тут же отворилось маленькое окошечко, выпуская полоску света и открывая их взору грубые черты мужского лица. Гермионе непомерно захотелось повернуть обратно, но хватка Малфоя не позволяла этого сделать. Незнакомец с минуту вглядывался в их лица, дольше всего глазел на неё: с любопытством и откровенным удивлением, затем кивнул и раздался скрип задвижки. — Проходите, — пробасил он, открывая вход. — Не смейте вещи оставлять без присмотра, здесь никто не будет за них отвечать, — предупредил мужчина, когда пара ступила в помещение. Ничего необычного. Клуб напоминал любое другое среднестатистическое заведение Лондона: небольшое полутёмное местечко набитое людьми, в воздухе витает столь привычный для таких мест запах алкоголя и дыма. Всё оказалось не так страшно и волнительно. И Гермиона немного расслабилась. — Это подпольный клуб, — громко выкрикнул Малфой у её уха пытаясь перекричать музыку. — Тебе здесь понравится, — пообещал он и двинулся вперёд. И она вновь так некстати вспомнила мужа. Неужели именно сюда так часто приходил её супруг, чтобы отдохнуть с друзьями и выпить? Тоска подобралась к сердцу, вспомнились Друэлла с Кигнусом и... Адриан. Гермиона присела за столик неподалёку от бара, пока Драко отлучался за напитками, но вот вернулся, держа в руках дымящиеся коктейли разнообразных оттенков. И всё вдруг закружилось в калейдоскопе цветов, вкусов и звуков... Она точно потеряла себя и вновь приобрела, так хорошо ей было. Они безудержно танцевали разгоряченные алкоголем, отдаваясь музыке целиком. Здесь никого не заботило ни прошлое, ни будущее. Это было прекрасно... до тех пор пока Малфой не остановил её... — Достаточно, Грейнджер, — улыбаясь, проворчал парень, отбирая очередную порцию алкоголя. — Не мешай мне развлекаться, — простонала она ему в ответ. Но он был настойчив. И в следующую секунду оставив напиток в покое, Гермиона вновь тесно прижималась к крепкому телу Драко, придаваясь грязным танцам. Его глаза в полутьме сияли как две луны, а губы призывно улыбались... Он обвивал её талию сильными руками и кружил... кружил... Пока чьи-то руки грубо не вырвали её из сладких объятий Малфоя и не вытащили в конец зала, распихивая по пути толпу.