Завещание Тёмного Лорда

12

Лёгкий поцелуй в затылок пробудил Гермиону ото сна. Тёплая и сильная мужская рука обнимала за талию, а пальцы поглаживали её стройный животик, рисуя на нём незамысловатые рисунки. Она улыбнулась, не открывая глаз. — Доброе утро... — прошептал Том, ласковым голосом продолжая целовать ее, прокладывая своими губами дорожку от затылка к плечу. Гермиона ловко увернулась от очередного поцелуя, поворачиваясь к нему лицом. — Привет... — мимолётная утренняя улыбка мужу, а следом взгляд на часы на прикроватной тумбочке. — Вот чёрт! Уже десять! — она быстро вскочила с кровати, кутаясь в шёлковую простынь, укрывающую их во время сна. Открывшийся взору вид обнажённого тела Тома заставил её на минуту остановиться, любуясь его идеальными формами. Тот, ухмыляясь, заложил руки за голову, следя за бегающим по нему взглядом жены. Но та быстро спохватилась и, обойдя кровать, взяла его халат со спинки стула и кинула Тому. Риддл заливисто захохотал, глядя на смущение отразившееся румянцем на её щеках. Поднялся и, неохотно натянул халат на себя, пока Гермиона пыталась отыскать свою одежду, разбросанную по комнате прошлой ночью. Том бесшумно подошел, обнимая Гермиону со спины за талию. — Куда собралась? — Я должна идти к себе. Ещё не хватало, чтобы меня застукали в твоей спальне в полуобнажённом виде... — Ну, почему же в полуобнажённом? Вполне даже обнаженном... Останься. Ты же не думаешь, что тех людей, что посещают меня, я непременно веду в свою спальню? — Очень смешно! — Гермиона слегка ударила мужа локтем в живот и отстранилась, чтобы надеть платье, найденное в углу комнаты. — Да пойми же! Мы должны вложить все свои силы в приготовление нужного зелья, а если мы будем забывать об этом и заниматься исключительно другими вещами, то и не заметим, как перестанем соблюдать осторожность, и неприметно нарвёмся на неприятности, которые, к слову, не нужны ни тебе, ни мне.... В лучшем случае, если узнают только лишь о нашей сексуальной связи — тебя уволят — даже мне это не по нутру... — она накинула на себя мятое платье и, застёгивая его на ходу, подошла к Тому. — Что я буду делать здесь одна без тебя?.. Я не справлюсь... — Ты права... Но позволь нам только один единственный совместный завтрак... — Ну, хорошо-хорошо, — улыбнулась она, глядя в столь незнакомое ей лицо, и лишь глаза, глаза прежнего так любимого ею Тома излучали неподдельное счастье. — Неси уже свой завтрак, только закажи его у домовиков из кабинета... — Домовики? А как же рабский труд миссис Риддл и созданное вами движение ГАВНЭ? — поддел её Том, намекая на её слабость по отношению к домовым эльфам, и припоминая той о неизвестно откуда поднятой информации почти четырёхлетней давности. — Не ГАВНЭ, а Г.А.В.Н.Э! — насупившись, воскликнула она. — Если ты такой умный, спустись до кухни и принеси всё сам!.. Иди уже, а я пока уберу беспорядок в спальне, — Гермиона, подталкивая мужа к выходу из комнаты, оглядывала фронт предстоящей работы. — Ладно, пойду, воспользуюсь услугами древнейшей расы... Я же не вступал ни в какое ГАВНЭ... — Г.А.В.Н.Э... — проговорила она по буквам, бросая на Тома злобный взгляд. Последнее, что мог услышать, прежде чем покинуть спальню, — это короткая фраза, брошенная недовольной Гермионой в адрес информатора: — Узнаю, кто сказал ему про ГАВНЭ... Тьфу ты! Г.А.В.Н.Э... — поправила она сама себя, — ... Прокляну! Гермиона наскоро прибрала разбросанные вещи и убрала постель. Всё это проделывала самостоятельно, не прибегая к помощи волшебной палочки. Почему? Да потому, что ей было просто приятно это делать. Всё было по-домашнему, как могло бы быть. Она была сейчас счастлива. Но, спрашивается, почему же, узнав вчера неприятную для себя правду, она так счастлива? Да потому, что вся эта ситуация изжила себя в её сердце. Гермиона хорошо знала своего мужа с разных сторон и то, что она не могла оправдать Волдеморта в своих глазах, никак не задевало её Тома, которого она знала, который находил в её сердце отклик на оправдательный приговор. Из соседнего помещения послышался приглушенный хлопок аппарации. Гермиона улыбнулась. Спустя минуту в дверном проёме показался Том, держа в руках поднос с завтраком. — Скучала? — подмигнул он и, ступив в комнату, поставил поднос на столик возле окна. — Присаживайся, — он галантно отодвинул стул для неё. — Чем планируешь заняться? — спросила она, намазывая маслом джемом хрустящий хлебец. — Нужно подготовить учебный план на следующую неделю. А ты? — Не имею понятия. В последнее время слово «план» не моя стезя... — Ну а как же разговор с дядей? — Мне просто любопытно, каким образом... — начала оправдываться Гермиона, давая понять рядом сидящему мужчине, что дело лишь в её стремлении узнать как можно больше нового и только. — Я и не думал иначе. Кстати, я привёз необходимые ингредиенты. Отдам тебе перед уходом, — Том разлил кофе. — Могу я поинтересоваться, почему ты не обратишься к Гектору, чтобы он помог тебе с приготовлением? Ты же понимаешь, что это трудно и, если в твоих расчётах будет хоть одна, пусть мелкая, но от этого не менее значительная ошибка, это может привести к серьёзным последствиям... возможно, даже серьёзнее, чем твоё появление в прошлом... — Потому что он не поймёт. Нет, понять-то может и поймет, но мне кажется не примет моего столь масштабного решения. Однажды в разговоре с Министром дядя открыто упрекнул его. Тот возжелал пустить в пользование изобретения дяди, чтобы изменить некоторые моменты войны. Кингсли хотелось спасти больше народа, чем вышло. И я его не виню, — она отвернула взгляд от мужа, поглядев на хмурое небо за окном, но быстро справилась с нахлынувшими воспоминаниями и заговорила вновь: — А вот ты сейчас на секунду представь, что бы он ответил мне, узнай, что я вознамерилась поменять этот привычный уже для многих мир основательно, так сказать, под корень... — И всё же я считаю, правильнее было бы обратиться к Дагворту. Я не хочу рисковать, — и, пожав плечами, добавил: — Но, если не передумаешь, я буду контролировать твою работу... Последующее время они говорили и говорили... Гермиона рассказала ему про свою семью, он терпеливо выслушивал, иногда улыбаясь, но только в те моменты, когда она рассказывала непосредственно про себя и своё детство. Как видно, даже смерть и возрождение в придачу с раскаянием не искоренили в нём устоявшегося мнения о магглах. Обнаружив это, Гермиона переключилась на истории о школьных годах, но и эта тема оказалась не вполне удачной, потому что значительную часть учёбы она страдала из-за тирании собственного мужа, в чьём скверном характере сама же и виновата. И, несмотря на столь разные, казалось бы, характеры и, не имея явных общих интересов, это общее всё же существовало, они хотели быть вместе, они любили друг друга, желали изменить прошлое и будущее и будут стремиться к этому — определённо будут. Гермиона повторно глянула на часы, маленькая стрелка уже перевалила за полдень. — Так, теперь-то уж я точно должна идти... — она поднялась со своего места и, чмокнув на прощание Тома, направилась к двери. — Погоди... — Том проследовал до комода и извлёк из ящика небольшой пакет, — ... ты забыла ингредиенты, — он протянул ей сверток, но стоило ей потянуться за ним, как он отдёрнул руку, не давая дотронуться до него. — Увидимся завтра вечером, хорошо? — Ты считаешь это уместно? — Вполне. Просто скажу, что ты отрабатываешь взыскание, которое, к слову, ты так и не отработала, — Риддл ухмыльнулся. — Как скажете, профессор Морелло, — лукаво улыбнулась она ему, принимая правила игры. — Тогда до завтра... — До завтра, мисс Грейнджер, — попрощался с ней Том, картинно скривив лицо, произнося её девичью фамилию. Получив пакет, она тут же удалилась, плотно прикрыв за собой дверь. * * * Посетив свою комнату и приведя себя в должный вид после столь бурно проведённой ночи, Гермиона отправилась к Гектору. Ведь до жути было интересно, какой способ нашёл зельевар, чтобы вернуть Тома к «жизни». Как бы это желание не звучало жутко — это было правдой. Она даже помнит тот случай, когда Гарри после встречи с Волдемортом в конце четвёртого курса рассказал, как проходило его возрождение, тогда она ужаснулась своим мыслям поскольку, несмотря на страх за друга, ее непреодолимо тянуло узнать все подробности столь новой для неё разновидности магии. И вот сейчас она спешит к дяде, руководствуясь желанием познать новый способ вернуться из мира мёртвых, при этом никого не убив. Пройдя два коридора и завернув направо, где находились помещения, принадлежавшие мистеру Дагворту и Маркуарт, Гермиона резко остановилась, наткнувшись на Малфоя. — Малфой? — Грейнджер? — удивился он, и, казалось бы, чему-то смутился, стараясь отвести свой взгляд от неё. И это было точно не из-за вчерашней ночи в клубе. Да, Гермиона тоже могла бы смутиться при виде него. Даже тошно представить, что она всерьёз рассуждала о его глазах и губах. И поморщилась. Наваждение, да и только! «Больше никогда пить не буду, и уж тем более с Малфоем!», — подумала девушка. — Ты что забыл здесь? — Я... — он не успел ответить, как дверь, перед которой он стоял и в которую, по-видимому, уже успел постучаться, отворилась. — Драко! — пролепетал сладко-приторный голосок Маркуарт. — Грейнджер, а вам что здесь понадобилось? — грубо поинтересовалась блондинка, только узрев, что парень не один. — Ладно, Малфой поговорим позже, — и не удосужившись снизойти до объяснений для Маркуарт, Гермиона прошла мимо. — Ну, что стоишь как пень, проходи, раз уж пришёл, — донесся до неё раздражённый голос Кети, когда она уже почти подошла к апартаментам Гектора. Гермиона остановившись, постучалась в дверь дяди и, не дожидаясь ответа, прошла. Гектор сидел за рабочим местом и, похоже, был немного занят. Стол был завален пергаментами, один из них он держал в руке, внимательно разглядывая сквозь тонкое стекло очков. — Какие дела могут быть у Малфоя с твоей внучкой? — спросила она вместо приветствия, усаживаясь в кресло напротив дяди. Пожилой мужчина откинулся на спинку кожаного кресла и, стянув с носа очки, поглядел на племянницу. — Хмм... Ничего особенного. Мистер Малфой заинтересован в изучении древних рун, потому бывает здесь частенько. Да и к тому же наши семьи давно находятся в дружбе... — С каких пор его интересует этот предмет? — удивилась она не меньше, чем когда увидела его воочию перед дверью Маркуарт. Но вспомнив, что пришла по более важным делам, отмахнулась рукой. — Мерлин с ним, с Малфоем! Я вообще-то пришла поговорить о Томе. Он мне всё рассказал, но... Я бы хотела знать, что ты сделал для возрождения? Старик заметно напрягся. — Вон оно что! — поникшее вымолвил он. — Не удивлён, отнюдь, я ожидал тебя в скором времени. Ещё с утра ощутил некую свободу от долга... Ну что ж, задавай свои вопросы, я вижу, тебе не терпится мне их задать... — Помимо способа меня вот что интересует: почему ты помог ему, зная, что он для Британии моего времени? — А сама не догадываешься? Но она не выказывала ему упрёков или претензий как он, скорее всего, ожидал от неё за свой поступок. Всё, что Гермиона спрашивала, было лишь из любопытства. Дагворт свободно вздохнул и чуть улыбнулся ей. — Прости, но я не всегда могу предугадать твои ответы. Дядя, как, зная, что Том будет представлять из себя в будущем, можно было согласится... Я бы лучше умерла! — Умереть?.. Дорогая, дело вовсе не в страхе перед смертью. Ты отдала мне свои воспоминания, а он создал в это время наитемнейший артефакт, пусть и вложив в это все самое светлое. Знаешь, когда я заключал с ним договор, я, глядя в его глаза, видел зарождающееся что-то совсем тёмное, пугающее... Мне стало страшно. Не согласись я, он бы всё равно нашёл того, кто исполнит его волю, а затем появится в будущем. Я просто хотел защитить тебя. У меня было то, что я должен был передать тебе. Не узнай ты всего, боюсь даже представить, что было бы с тобой... И к тому же было любопытно выйдет ли у меня провести мой эксперимент или нет... — Эксперимент? Ты говоришь о... — Да-да, я говорю о приобретении им телесной оболочки. У меня есть один старый знакомый — Сутех Баракат, ему сейчас уже за сто пятьдесят лет. Когда-то мы имели радость работать вместе. Вдаваться в подробности дела не буду, скажу лишь по существу. Он в своё время интересовался мифическим на тот момент древним ритуалом возрождения плоти через дух... Подтверждения, что таковой существовал, не было, ходили лишь слухи, будто этот обряд — выходец из самой книги мёртвых... Я присоединился к его поискам. Исследование длилось почти год, но видимых результатов не намечалось, и я отошел от дел, но не Сутех. Он всё так же продолжал трудиться в этом направлении. Кто-то считал его безумцем, выжившим на старости лет из ума, кто-то упёртым человеком, но ни те, ни другие не верили в успех такого сомнительного предприятия... даже я... — мужчина сделал минутную паузу в своём рассказе. — Так о чём бишь я... ну так вот... после нашего с Томом уговора я был уже в отчаянии, нужно было найти хоть какое-то гуманное решение моей проблемы, и я был готов пойти на крайние меры. Но тут я случайно прознал, а это было в начале семидесятых, что мой старый приятель Сутех принялся жить как отшельник. Все подумали о том, что старик-таки успокоился и отошёл от дел, но не я! Всякий, кто хорошо знает его, сразу бы разгадал, что Баракат отыскал что-то этакое. Понимаешь, любил он разгонять бурную деятельность на публику, а когда найдёт что-нибудь ценное, залегает на дно, чтобы, гляди, не спёрли, пока сам не обнародует общественности. Он никогда не бросал начатого дела.... А что касается древнеегипетского ритуала, так ведь его поискам тот посвятил около ста лет своей жизни, разве бросишь такое? — Я так понимаю, он нашёл этот самый ритуал возрождения? — поинтересовалась Гермиона. — А как же! Когда я прибыл к нему, старый дурень не желал рассказывать мне о нём, пока не поясню, для каких целей интересуюсь... Я, понятное дело, не мог сказать. Тот поупрямился, но, в конечном счете, согласился, потребовав взамен обещание провести эксперимент при удобном случае, так сказать, для проверки изложенной теории о жизни после смерти... — Ты что и ему дал Непреложный Обет? — спросила она, удивлённо глядя в глаза дяде. — Да нет, — мужчина вздохнул. — Куда ему знать, когда этот случай мне представится... Просто обещание на словах и только, а так как мне предстояло пройти нечто подобное, мне не терпелось ознакомиться с древними свитками, потому и пообещал. Расшифровка текста не понадобилась, он сделал эту работу за меня. И, получив копию, я вздохнул с облегчением, а как пришло время, исполнил часть уговора. Я помог Тому возродиться, может быть, не так, как он возжелал, но это лучшее, что я смог сделать для него и для себя, покуда становиться убийцей не желал ... — И о чем же говорилось в свитке, что нашёл Сутех? — «Ритуал для неуспокоенного, что не успел отвести свои грехи от себя и закончить важные мирские дела, вернёт плоть через дух свой, но не будет иметь постоянного места бытия среди живых, потому как смерть не порождает жизнь»... — Гектор закончил цитировать текст и с серьёзными нотками в голосе обратился к племяннице. — Говорю сразу, чтобы ты уж не пугалась, убийства, как такового, не было, но частично подразумевалось... — Это как? — Понадобилось кое-что изъять: кровь живого человека для образа, в нашем случае нужен был не просто человек, а маг, и таковым оказался мой бывший молодой коллега Этьен Лерой... затем — плоть неуспокоенного и... сердце... — Сердце? Ты хочешь сказать, что для этого тебе потребовалось вырезать сердце Волдеморта из его тела? — Гермиона почувствовала дурноту, подкатившую к горлу. — А что? Эта часть организма могла принадлежать любому другому человеческому существу, но, не кажется ли тебе, что уж лучше его, чем живого, или, может, ты бы предложила другой известный и легкодоступный вариант этой проблеме? — Нет, конечно!.. — В общих чертах ритуал длился три дня и две ночи. Первый день — призыв души, которая была у меня в наличии. Второй — проговаривание заклинаний по одному разу за час, чтобы позволить душе обрести осязаемый облик. Ну и на третий — лечебные снадобья, укрепляющие дух и плоть, которые надобно принимать ежедневно и не по одному разу до тех пор, пока он не решит все свои мирские проблемы. По сказанию данный ритуал создан для избавления от грехов, чтобы иметь возможность пройти врата, ведущие к новой жизни, то есть к перерождению... * * * Придя в свою комнату после довольно интересного разговора, Гермиона, устроившись поудобнее на кровати, погрузилась в изучение копий рецепта «зелья времени», что взяла у дяди тайком. Делая пометки и расчёты, она сталкивалась со многими вопросами — зелье оказалось поистине трудным. Некоторые ингредиенты, что имелись в наличии, Гермиона не могла даже признать, потому что не имела возможности работать с ними и изучать их когда-либо. Стараясь соблюдать во всём осторожность, она решила, что пора бы проконсультироваться с Томом. И решила отложить все вопросы до вечера следующего дня, когда ей была назначена отработка. * * * Проснувшись на следующий день довольно поздно, около четырёх часов, Гермиона поспешила привести себя в порядок перед встречей, назначенной на пять тридцать. Собрав все нужные для обсуждения бумаги, она выпорхнула из комнаты за двадцать минут до нужного времени. Подойдя к двери и занеся руку для последующего стука, она обнаружила проход открытым. Обрадованная, что её уже ждут, Гермиона, не задумываясь, прошла, но не увидев Тома в кабинете, сразу поспешила прямиком в соседнюю комнату. Но так и замерла в дверях спальни, не способная ни двинуться, ни произнести хотя бы слово. «За что?» — говорил её разум. Гермиона едва сдерживала слезы, чтобы не нарушить тишину своим отчаянием. Было больно видеть как муж, её любимый Том, нависает сейчас обнажённый над женским телом, и любовно придерживая незнакомку за шею, придаётся любви. Но тут она обернулась, точно почувствовав её присутствие, и через прозрачный шёлковый балдахин Гермиона смогла разглядеть её лицо... На неё смотрела она сама.