Дочь Пожирателя

19

Гермиона чувствовала, как паника овладевает ее разумом. В Министерстве были члены Ордена и другие люди, которые могут погибнуть! Министра ей было не так уж и жалко: она до сих пор не могла простить обвинения во лжи и подозрения в сумасшествии. Стараясь унять дрожь в руках, она подошла к Малфою, стоящему возле окна. Тот казался абсолютно невозмутимым, но когда она подошла поближе, услышала его частое дыхание и заметила, как пальцы парня слегка дрожат. — Малфой, — тихо прошептала она, — это плохо. Очень плохо. — Знаю, Грейнджер, — холодно ответил Малфой. В этот момент в зал зашел парень лет восемнадцати. Высокий, худощавый, он показался Гермионе слабым или тяжело больным. Он не был красавцем, но и уродом его назвать нельзя было. Небольшие серые глаза тускло смотрели на мир, лохматые длинные волосы беспорядочно спадали на лоб и плечи, на левой щеке у парня был длинный уродливый шрам. В каждом его движении чувствовалась тревога и осторожность. — Кто это? — кивнув в его сторону, тихо спросила Гермиона у Малфоя. — Это Алекс Корн, — также тихо ответил Малфой, — он совсем недавно вступил в ряды Пожирателей. Его родители сидят в Азкабане за то, что вырезали целую деревню маглов. — Ясно, — сухо произнесла Гермиона, с интересом глядя на Алекса. Слушая Темного лорда, который отдавал приказы, она крутила в руке тонкое кольцо, подаренное отцом пару лет назад. У каждого члена Ордена был какой-либо предмет, с помощью которого они могли передавать друг другу сообщения. Подобную схему, только с фальшивыми галеонами, использовали члены Отряда Дамблдора. Эту идею предложила Гермиона, и все единогласно признали, что она прекрасна. И сейчас Гермиона молилась, чтобы хоть кто-нибудь почувствовал нагретый предмет. Краем глаза она взглянула на Малфоя: тот поглаживал камень на своем перстне. Поймав взгляд Гермионы, он едва заметно кивнул. Гермиона надела кольцо на палец. — Трансгрессируйте небольшими группами, прямо в атриум. Долохов, Сивый и Белатрисса, воспользуйтесь камином, — произнес Темный лорд, — убивайте всех, кого увидите. Схватите министра и доставите ко мне! Малфой протянул руку Гермионе, и хотел было уже перенестись в Министерство, как к ним подбежал Алекс Корн. — Вы не против, если я к вам присоединюсь? — хриплым голосом спросил он. — Ладно, — скривив губы, ответил Малфой. Гермиона нехотя протянула руку Алексу. Она надеялась перенестись немного дальше от атриума: все равно это никто не заметил бы, но присутствие другого Пожирателя нарушило все планы. Оставалось надеяться, что кто-нибудь получил сообщение. Они трансгрессировали. Открыв глаза, Гермиона обнаружила, что их "отнесло" в коридор возле атриума. Взглянув на Алекса, Малфой произнес: — Кажется, я немного промахнулся. Из атриума доносились крики, и троица поспешила туда. У самого выхода Малфой затормозил, и Гермиона, шедшая за ним, от неожиданности врезалась в него. Алекс уже выскочил в атриум, и тотчас же в сантиметре от него пролетело заклинание. — Тут авроры, — тихо проговорил Малфой, — будь осторожна! Гермиона кивнула. Она аккуратно выскользнула в атриум. Тотчас же в нее полетело заклинание, но она ловко увернулась. Смешанное чувство страха и радости охватило ее; пока никого из авроров не ранили, но страх быть пойманной растекся по жилам. Над головой пролетело еще одно заклинание, и Гермиона, сдавленно вскрикнув, прикрыла голову руками. Она уже не видела, что происходило вокруг. Животный инстинкт самосохранения заставил ее забиться в дальний угол. Ей было страшно. Даже встречи с Темным лордом не оказывали на нее такое воздействие. К ней подбежал Малфой. По его лицу стекала кровь. — Грейнджер, пора уходить, — проговорил Малфой, помогая Гермионе подняться. Гермиону колотила дрожь, и она с трудом удержалась на ногах. Гермиона крепко схватилась за плечи Малфоя, и они трансгрессировали. Темный лорд ждал их. По угнетающей тишине и сбившимся в кучу Пожирателям Гермиона поняла, что лорд очень зол. Мимо ее ног проползла Нагайна, и Гермиона с трудом сдержала крик ужаса. Она не понимала, что с ней происходит. Страх парализовал ее рассудок, заставляя сжиматься и дрожать; Гермиона закусила щеку, чтобы не закричать. — Кто-то предал меня, — холодный голос Темного лорда резко прозвучал в гробовой тишине. Гермиона вздрогнула. — Иначе я не могу понять, почему вас ждали авроры. Пожиратели склонили головы. Белатрисса упала на колени и подползла к лорду: — Мой лорд, — в ее голосе было столько обожания и раболепия, что Гермиону передёрнуло от отвращения, — мой лорд, я верна Вам, господин! Я не предавала вас! — Встань, Белатрисса, — спокойно произнес лорд, — в твоей верности я не сомневаюсь! Гермиона лихорадочно соображала, что же ей делать. Если Темный лорд узнает правду... Прямо перед ней стоял Алекс, и ужасная мысль, за которую Гермиона себя возненавидела, пронзила ее. Незаметно она достала палочку и, направив на Алекса, прошептала: — Империо. Она заметила, как напрягся Алекс. — Скажи, что ты предатель. Что это ты отправил Патронуса в Министерство, — приказала Гермиона. — Мой лорд, — тотчас же произнес Алекс, — я вас предал! Все в ужасе отшатнулись, ожидая вспышку ярости лорда. — Что ты сказал? — холодно произнес лорд. — Я вас предал, — повторил Алекс и вышел вперед. Гермиона поймала взгляд Малфоя и быстро опустила глаза в пол. Алекс продолжал, — Я отправил Патронус в Министерство и сообщил, что вы готовите нападение. — Ты предал меня, — сказал лорд, поднимаясь со своего трона и подходя к Алексу, — предал нас всех! А предательство нельзя прощать! Друзья мои, — обратился он к остальным, — перед вами грязный предатель, посмевший осквернить наши ряды своим присутствием! В качестве наказания я разрешаю вам пытать его столько, сколько захотите. Глаза Пожирателей загорелись садистским огоньком. Гермиона отшатнулась назад и наткнулась на Малфоя. Парень крепко схватил ее за руку. Внезапно она почувствовала резкую боль в боку, и тотчас же платье на этом месте пропиталось липкой кровью. Гермиона заметила, как Малфой спрятал кинжал в ножны. — Мой лорд, — воскликнул Малфой и слегка склонил голову, — позвольте мне проводить Гермиону в другую комнату! Ее ранили. — Что же, — произнес лорд, оглядывая Гермиону, — можете идти. Но сначала Гермиона покажет нам, как она владеет заклятиями пыток. Гермиона на дрожащих ногах вышла на середину зала и встала перед Алексом. В его глазах она прочитала почти детскую обиду. Сердце защемило, но пути назад не было. Проклиная себя, она подняла палочку и произнесла: — Круцио! Алекс упал на колени и закричал. Перед глазами Гермионы все поплыло. Она почувствовала, как Малфой, поддерживая, уводит ее прочь из зала. Зайдя в другую комнату, Малфой помог ей сесть в кресло, а сам наложил заглушающие и запирающие заклинания на дверь. Подойдя к девушке, он с помощью кинжала порезал ткань платья, обнажая рану. — Прости, что ранил, — тихо сказал он, — я надеялся, что это поможет тебе избежать пытки Алекса. — Ничего, — закрыв глаза, сказала Гермиона, — какой же я монстр, — тихо простонала она, из ее глаз потекли слезы. — Успокойся, — произнес Малфой, залечивая рану, — ты сделала то, что должна. Это война, Грейнджер. На войне нет места жалости и состраданию к врагам. Алекс — Пожиратель. Он уже убил около двадцати людей. Он получил по заслугам. — А чем я лучше его? — плача, спросила Гермиона. — Я, ради спасения своей шкуры, подставила его! — Из-за дверей раздался безумный, почти нечеловеческий крик боли. Гермиона вздрогнула. — Слышишь? Они же замучают его до смерти! А виновата в этом я! Из всех людей я выбрала именного его! — Послушай, Гермиона, — Малфой посмотрел в глаза девушки, отчего сердце Гермионы бешено забилось, — знаешь, чем ты отличаешься от них всех? — он кивнул в сторону дверей. Гермиона покачала головой. — Тем, что в твоей душе есть свет. Ты пытаешь и убиваешь людей, но делаешь это не потому, что жаждешь причинить боль, а потому, что вынуждена выполнять приказы безумного полукровки с манией величия. Ты плачешь каждый раз, когда кого-то убьешь, и это говорит о том, что у тебя есть сердце! Поверь, то, что сегодня произошло, не сделало тебя хуже. И мое отношение к тебе не изменится: я, признаюсь, восхищаюсь твоей волей и силой. Если бы не ты, я бы скорее всего уже сломался. Гермиона слабо улыбнулась. — Ладно, мне пора, — произнесла она, вспомнив, что сбежала без объяснения причин. Она трансфигурировала свое платье в обычную одежду. — Давай, до встречи! — кивнул Малфой и отошел у окну. Из-за дверей вновь раздался крик. Слабо вскрикнув, Гермиона зажала уши и трансгрессировала. * * * Ее ждали и были очень недовольны. Она это поняла сразу, как только зашла в столовую. Миссис Уизли тяжело дышала и нервно теребила рукав своей мантии, мистер Уизли и Люпин в тревога ходили по комнате, и только Сириус, который гулял всю ночь в обличье собаки, медленно пил кофе. Когда Гермиона зашла в комнату, все взгляды устремились на нее. В углу, возле тумбочки, она увидела Джинни и близнецов. Они виновато смотрели на мать. — Где ты была? — непривычно холодно спросил Люпин. — Мне надо было срочно уйти, — без запинки ответила Гермиона, глядя в глаза ледяным взглядом, как у отца. Люпин, похоже заметивший некое сходство с угрюмым профессором зельеварения, вздрогнул. — Неужели не понятно — не покидать дом без нас? — зло спросил Люпин. — Понятно, — спокойно ответила Гермиона, — но мне действительно нужно было уйти. — Зачем? — спросила миссис Уизли. — Вас это не касается, — сухо произнесла Гермиона. — Ты знаешь, что Пожиратели напали на Министерство? И кто-то предупредил нас об этом. Мы успели предупредить министра, и он, хоть и скептически отнесся к этому, приказал аврорам ждать их в атриуме, а всех остальных отправил подальше? — Нет, я этого не знала? — изобразив легкое изумление, проговорила Гермиона, — но как это относится ко мне? — Это к тому, что опасно выходить на улицу одной, — раздраженно пояснил Люпин, — нам придется строго за тобой следить. Ты не выйдешь до конца каникул на улицу без сопровождающего... Он еще что-то говорил, но Гермиона уже не слушала. Она выбежала из столовой, громко хлопнув дверью. Быстро поднявшись по лестнице, она забежала в свою комнату и наложила запирающее заклинание. Сорвав с себя одежду, она упала на кровать и закрыла глаза. Она устала от сплошных тайн, вызовов лорда, шпионажа. Ей хотелось жить нормальной жизнью, общаться с друзьями, ходить в Хогсмид и переживать лишь за отметки. Она подняла левую руку так, чтобы видеть метку. Минуту она смотрела на темный рисунок, ярко выделяющийся на бледной коже, а затем с остервенеем начала расцарапывать кожу. На руке поверх полос от ногтей выступили маленькие капли крови, но это не остановило девушку. Она жаждала выцарапать это чёртово клеймо. Через двадцать минут ее рука представляла неприятное зрелище: вся в белых полосах, с размазанной кровью, сквозь которую ярко проступает метка. Гермиона закрыла глаза и уронила руку на кровать. Ее снова охватила паника. Казалось, что в темных углах ее комнаты скрывается нечто, несущее в себе угрозу для нее. Ей стало жарко, но подниматься с кровати у нее не было ни сил, ни желания. Она и не заметила, как забылась тревожным сном. Разбудил ее настойчивый стук в дверь. Сонно зевая, она поднялась с кровати и, закутавшись в одеяло, подошла к двери. — Кто там? — сипло спросила она. — Гермиона, это я, — раздался голос Гарри, — нам нужно поговорить! Гермиона тяжело вздохнула и отперла дверь. Гарри зашел в комнату и осторожно прикрыл дверь. Гермиона залезла с ногами на кровать и молча уставилась на друга. — Гермиона, ты убежала из-за метки? — пристально глядя на Гермиону, спросил Гарри. — Что? — этого вопроса Гермиона никак не ожидала. — Ты сбежала из-за метки? — повторил свой вопрос Гарри. — Ты намекаешь, что я Пожирательница? — злобно спросила Гермиона. — Нет! — Гарри удивленно посмотрел на подругу. — Такого у меня и в мыслях не было! — Ладно, прости, — примирительно произнесла Гермиона, — но ты прав! Мне надо было купить мазь, избавляющую от боли в метке, — не моргнув и глазом, соврала Гермиона. — Может, ты всем скажешь? — осторожно предложил Гарри. — Никогда, — прикрыв глаза, прошептала Гермиона. — Зря, — укоряюще покачав головой, сказал Гарри. — Гарри, ты меня прости, — дрожащим голосом сказала Гермиона, — я не очень хорошо себя чувствую. Уйди! Последнее слова она буквально прокричала. При этом ее глаза расширились от ужаса, а сама она вжалась в спинку кровати. В недоумении глядя на нее, Гарри быстро вышел из комнаты. Гермиона в ужасе уставилась на противоположную стену, на которой ясно выделялась тень. Высокая фигура мужчины выступила из нее и села в кресло. Она не видела его лица, скрытого черной маской, на его руках были черные перчатки, под черной мантией виднелся черный костюм. — Кто вы? — со страхом спросила Гермиона, но ответа не было. Она крепко зажмурила глаза. Минуту она сидела неподвижно, боясь открыть глаза и увидеть этого человека, непонятно как оказавшегося в ее комнате. Собравшись с силами, она раскрыла глаза. Из ее груди вырвался полу вздох, полу всхлип. Черный человек исчез.