Рассвет. Свергнутая в Бездну.

Выход

Что сейчас происходит в нашем мире? Простой вопрос, на который мы не можем дать даже приблизительный ответ. Пару лет назад он никого и не волновал, не заставлял судорожно сжимать кулаки в поисках решения и с трепетом размышлять о неизвестном, покрытом вуалью смерти будущем.

Внешний мир. Что я могу сказать о нем? О мире, в котором живу вот уже десять лет? Все мое познание ограничивается прочной, пусть и прогнившей в сладкой лжи клеткой. Я могла бы сказать, что приют находится в Северном полушарии, что он расположен ближе к экватору, но знание того, что этот мир — не мой, что этот мир — мир демонов, с легкостью пошатнуло мою и без того хрупкую уверенность. Действуют ли за пределами стен те же законы физики? Что насчет флоры и фауны? Континенты?

Весь наш дом — всего навсего иллюзия, созданная для нас же. Книги, карты, картины... Несут ли они в себе хоть каплю истины? Или эта еще одна превосходная декорация? Как мне подготовиться к тому, что меня ждет?

Самые новые книги, опубликованные в две тысячи пятнадцатом году, не говорят об изменении мира за тридцать лет. Нам могли просто перестать их поставлять. Для нашего незнания. Для того, чтобы мы не могли мгновенно адаптироваться после побега.

Проблему с адаптацией должна решить я.

Но как? Время поджимает, я не могу ждать.

— Триша? Не могла бы ты помочь мне? — Позвала меня мама, мягко забирая у меня приключенческую книгу.

Помочь? Не так уж часто ты просишь меня об этом. В следствии последних событий, стоит ли мне предположить, что ты проверяешь меня? Стоит ли мне строить против тебя барьер, дорогая мама?

— С чем?

— Уборка по дому, — в фиолетовых глазах мелькнуло хищное предвкушение, — Эмма и остальные ждут тебя.

Ты и не рассчитывала на мой отказ, верно?

Я встала и последовала за мамой после того, как она положила книгу на одну из полок библиотеки.

Она провела меня в новую, неиспользованную комнату, которая до сего дня собирала в себе пыль и паутину.

— Хорошенько приберитесь тут! — Кинула она напоследок и ушла.

На полу стояло ведро чистой воды и тряпки, в углу одной из кроватей лежали ровной стопкой простыни. Эмма и Гильда старательно отмывали пол.