Змеиная пропасть

Глава 18

Навсегда ли это…

— Макгонагалл сказала, что все слизеринцы разъехались по домам. Как тебе удалось пробраться на наш факультет? — она опустила свою руку на его шею, нежно поглаживая.

— Эта старуха запретила мне приближаться к тебе, — он уткнулся носом в ее ключицу, пока его кожа покрывалась мурашками от ее невесомых прикосновений. — Как думаешь, зная она, что я здесь, в замке, оставила бы она тебя в покое? Она бы с тебя глаз не сводила ни на секунду.

Гермиона звонко рассмеялась. Малфой привстал на локтях и посмотрел на ее лучезарное лицо. Чем дольше он вглядывался в огонек, плясавший в ее глазах, тем тяжелее ему было поверить, что она настоящая. Он протянул пальцы и коснулся ее щеки, проверяя, на самом ли деле она сейчас лежит под ним или это всего лишь плод его больного воображения. Вдруг он все еще находился на холодном полу в пустынном кабинете в самом центре собственного нескончаемого ада.

Девушка перехватила его пальцы и поднесла к губам. Ее горячее дыхание выдернуло его из сомнений, позволив наблюдать, как мягко она покрывает его подушечки нежными поцелуями. Внизу живота что-то перевернулось и ухнуло. Он надавил большим пальцем на ее нижнюю губу и провел по ней, заводя в теплую глубину. Она обхватила его и мягко засосала. Драко порывисто выдохнул и, вытащив палец из ее рта, жадно накрыл его своими губами.

Он все еще был внутри нее.

Парень оторвался от мягких губ и аккуратно вышел, сопровождая свои движения неприятной болью, отзывающейся в ней. Она легко поморщилась и сдвинула колени.

— Тебе нужно в душ, — он сел на край дивана и провел ладонью по внутренней стороне бедра.

Девушка привстала и уперлась локтями в подлокотник. Она чувствовала мокрую обивку под собой, но боялась опустить взгляд.

Он сделал это. Стал ее первым мужчиной, но не по своей прихоти, а по ее желанию. Мысль о том, что она никогда и никого так не желала, снова прокатилась в ее голове. Гермиона бросила на его расслабленную фигуру взгляд — Малфой сидел перед ней абсолютно голый.

И речь была не о теле, а о нем самом. Все его маски, которые он так старательно цеплял на свое лицо, пытаясь скрыть истинные чувства, теперь лежали где-то на задворках его души. Он не притворялся, не закрывался от нее. Теплая разливающаяся ртуть в его глазах бередила сердце. Малфой не был жестоким, не был холодным и отстраненным, не был злым, не был высокомерным, надменным, отталкивающим, тошнотворным и отвратительным.