Змеиная пропасть

Глава 35

— Драко Малфой! — грозно вскрикнул Кингсли, возвышаясь над ним. — Вы сознаетесь, что использовали Непростительное заклинание?

— Нет, пожалуйста, это я виновата! — закричала Гермиона, выбежав вперед, пытаясь закрыть спиной парня. — Это я виновата! Я виновата! Прошу, не наказывайте его!

— Уйди, Грейнджер, — процедил сквозь зубы слизеринец, даже не смотря на нее. — Да, я его использовал, — почти равнодушно произнес он, устремляя остекленевший взгляд сквозь напряженную фигуру мракоборца.

В сухом темно-сером граните почти погасла жизнь, лишь призрачными отголосками проскальзывая сквозь непробиваемую броню. Та самая жизнь, которая теперь горела неистовым, одержимым и даже больным огнем в глазах цвета опавших листьев поздней пасмурной осени. Гермиона, обезумев, цеплялась за мантию непоколебимого и безжалостного Бруствера. Ее истошные крики тонули в необъятном соленом море ее отчаяния.

Она не могла позволить им забрать Малфоя, не могла позволить себе отпустить его, не могла позволить ему сдаться. Раздирающая душевная боль стремительно перерастала в физическую, которую она ощущала каждой клеткой своего организма. Эта боль доводила ее до исступленного состояния, до самой грани. Тонкое, острое лезвие, по которому она сейчас ходила, изрезало ее ноги в кровь.

Изрезало в кровь ее сердце, пропускающее удар за ударом.

— Я прошу, он не виноват! Не забирайте его! — завопила девушка, когда Драко повели к выходу, предварительно скрутив руки. — Не забирайте его! — она выбежала за ними из дома и, обхватив плечи слизеринца, потянула его на себя. — Вы совершаете ошибку! Он не виноват!

— Уйдите, мисс! — пригрозил мужчина и оттолкнул ее назад.

Малфой не сгибался ни внешне, ни внутренне. Несокрушимый, неразрушимый, самоотверженный. Дракон, который сложил свои крылья ради нее, но не перестал от этого быть сильным. Гордо выпрямив спину, он дернул плечом, скидывая с себя руку аврора, и неспешно направился вперед, не издавая ни звука. Его спокойное, размеренное дыхание разрушало девушку на миллионы частей, и она знала, что больше никогда не сможет себя собрать.

— Прошу вас! — вскрикнула она, устремляясь вслед за уходящими бойцами. — Я умоляю! Это я! — Гермиона споткнулась о камень и рухнула на колени, упираясь ладонями в снег. — Это я… — захрипела она, — я во всем виновата, — глухо повторила Грейнджер и, упав головой на промозглую поверхность, потерялась в судорожных рыданиях, которые въедливыми укусами разрывали всю ее жажду жизни.