Мне же 18. (18+) [ЗАВЕРШЁН]

√49

Чон указал на свою грудь.

— Здесь, я знаю, что ты не моя бывшая. — потом указал на свою голову. — Вот в чем проблема. Я не очень доверчивый человек и никогда им не был. Теперь уже меньше, чем когда-либо. Но я стараюсь, — он обхватил мою голову и прижал наши губы друг к другу, прежде чем прошептать: — Я не могу потерять тебя.

— Ты не потеряешь. Нет, если продолжишь работать над своими проблемами доверия, если продолжишь бороться за нас, потому что я чертовски уверена, что готова отправиться на войну за этот брак и нашего ребенка.

Чон медленно отступил назад.

— Что ты сказала?

Я поджала губы.

— Что я готова сражаться за нас.

— Нет, — хрипло ответил он. — Ты сказала «наш ребенок».

Я покраснела. Мало того, что я почти призналась в своих чувствах к мужу, я еще и проговорилась, что хочу, чтобы Чонсын был нашим, а не только его. Я знала его всего 12 месяцев, но мне предстояло находиться рядом с ними еще много лет. Надеюсь, когда-нибудь он станет моим в своем и чужом мнении.

⠀— Я знаю, что он твой... не мой, не совсем, но мне немного больно, когда ты говоришь, что он твой ребенок, будто я не забочусь о нем...

Чон рывком притянул меня к себе и яростно поцеловал. Я прижалась к нему, почти задыхаясь, когда он, наконец, отстранился.

— Я не заслуживаю тебя, Лиса, но мой ребенок... наш ребенок заслуживают.

— Я очень, очень позабочусь о нем. Даже если ты никогда не захочешь сделать другого ребенка, со мной все будет в порядке, потому что я буду воспитывать его так, как если бы он был моим собственным.

— Я знаю, — тихо сказал он. — Это то, что я тоже делаю.

Я заглянула ему в глаза.

— Ты когда-нибудь делал тест на отцовство?

Я была совершенно уверена, что знаю ответ.

— Нет, — ответил Чонгук.

Одно это слово заключало в себе столько эмоций. Любовь к сыну, решимость заботиться о нем, но также и страх.

— Значит, ты не знаешь, твой ли он сын?

— Нет. Чонсын выглядит как его мать... как...

Как сводный брат Дженни.

— Но у них такой же цвет волос, как у твоей сестры.