Танцуй Закрытыми Глазами | 𝓓&𝓙

38

— Юль, а тебе сказали, когда тебя выпишут?—додумался спросить Даня.

— Завтра должны готовить к выписке.—ответила Гаврилина.

Раздался стук в дверь, когда Гаврилина разрешила войти, в палату зашла её мать, Снежана.

— Мамочка, ты жива!!!—обрадовалась Юля.

— Юлечка, боже что с тобой случилось?—мать подбежала к дочке и обняла её.

— Виктор Харитонович, он похитил меня две недели назад, он долго меня избивал и держал меня в заброшенном доме...и ещё он убил...нашего ребёнка.—с трудом она сказала эти последние слова и чуть опять не заплакала.

— Юля, ты была беременна от Дани?—удивилась женщина.

— Да, это произошло случайно. Мама, тебе нужно развестись с Виктором Харитоновичем!!! Он убьёт всех нас и не оставит никого в покое.—предупреждала Юля и затресла свою маму.

— С чего ты решила, что именно Виктор Харитонович убийца? Да у вас даже нет доказательств!—пыталась отрицать виновность Снежана.

— У нас есть доказательства, что он каннибал!—Милохин достал свой телефон и что-то там искал, перевернув телефон, мама увидела эти жуткие записи, как Виктор расчленил одну школьницу.

— Боже...Юля, прости меня пожалуйста!!! Ты предупреждала меня, а я только тебя ругала, и в добавок мы все попадём в ад из-за этого придурка, блять...как же я могла не поверить родной дочери...мне так стыдно!!!—мама начала истерически рыдать и чуть было не истезала себя.

Юля и Даня, пытались остановить женщину, и кое как, каждый из них схватил её за руку.

— Мама, успокойся! Уже ничего не вернуть, особенно утраченное, Но поверь мы засадим этого идиота за решётку, ему уже грозит статья.

— И сколько ему дадут?—спросила женщина.

— За убийство первой степени, ему приговаривается пятнадцать лет.—ответил Милохин.

— Пусть этого гандона на всю жизнь посадят, он убил моего не родившегося внука!—прокляла его, женщина.

— Мама, я тебе умоляю, какие могут быть внуки? Мне шестнадцать лет, успеем ещё.—успокоила её Гаврилина.

— Кстати, его могут посадить гораздо подольше или на всю жизнь, потому что до Юли, у него было пятьдесят восемь жертв.—ответил Милохин.