Братство крыс

Глава 22. Царство мертвых

Повод для визита к бургомистру выдумывать не приходится — найденных детей вполне довольно. Со мной только Курт и Мориц — не таскать же за собой всю компанию. Сразу бросается в глаза, что в окнах слишком много света. На пороге нас чуть не сбивает с ног слуга.

— Такое горе, — бормочет он, — такое горе. Во цвете лет...

Бургомистр обнаруживается в своей постели мертвым. У смертного одра собрались: вдова, солидный седобородый доктор в черной мантии, молодой хирург и — вот неожиданность — отец Бенедикт Зоммер, самозабвенно молящийся над телом.

— Мессир ван Хорн, — фрау Магдалена прижимает батистовый платочек к сухим уголкам глаз. — Это случилось так внезапно.

— Примите мои соболезнования, фрау Кауфман.

Лицо и шея бургомистра багрово-синего цвета. Удушение крайне сомнительно — ему делали кровопускание, то есть медики были здесь еще при жизни пациента. Не говоря уж о слугах и священнике, который тоже мог застать бургомистра живым. Кладу руку на плечо Кауфмана и обнаруживаю, что он теплый. Трогаю кисть. Холоднее, но как у живого. А ведь с чудесного преображения Вилды прошло достаточно времени. Это можно бы объяснить тучностью и теплом в спальне...

— Удар, — продолжает фрау Кауфман, — Ему сделали кровопускание, но оказалось слишком поздно... При его сложении... и полнокровии... я же умоляла его...

Слезы наконец удалось выдавить.

— Умоляла следить за собой.

Бормочу слова утешения и поворачиваюсь к священнику:

— Рад, что вам лучше, отец Бенедикт.

Часто доводится слышать, что страдающим неизлечимой хворью становится легче на несколько дней, недель, месяцев. Ощущение это обманчиво, будто смерть ослабила хватку, втянула острые когти, но держит жертву мягкими лапами. Может даже показаться, что болезнь отступила. Глядя на отца Зоммера, такого не скажешь. От трупа его отличает разве что горячечный румянец на выцвевшем заострившемся лице и нездоровый блеск глаз.

— Я духовник этой семьи, сын мой, быть здесь в такой час — мой святой долг, — объясняет он, отрываясь от молитвы, — Герр Кауфман послал за мной, когда ему стало худо. Он был набожный человек. Спаси, Господи, его душу.

Кауфманы, должно быть, изрядно потратились на закоулок в крипте.

— Бургомистр был жив, когда вы пришли, отче?