Я подарю тебе крылья| P.M.

Часть 2, глава 35

— Боже, — прошептал Пэйтон и схватил обратно свой паспорт со стойки регистрации. Он не ожидал увидеть Оливию так скоро. По его подсчетам, она уже должна ждать его на собрании. Это он опаздывал, находясь у начальства все утро.
Но это она. Все те же глаза цвета неба, теперь испуганно смотрят на него. Она тоже не ожидала этой встречи.
Девушка схватила свой паспорт, прижимая его к груди:
— Я пропускаю тебя, — прошептала она, глядя на него, рассматривая каждую деталь на его лице: три месяца его не изменили. Только усталость в его глазах. И да, она соскучилась по ним.
— Нет, — он отрицательно покачал головой, — я пришел вторым.
Оливия выдохнула последний воздух, понимая, как дрожат ее губы и прошептала:
— Моя мать учила меня пропускать старших по званию.
— Моя мать учила меня пропускать женщин вперед.
Что он говорит? Почему она не вредит? Почему не кидается на него с кулаками, пытаясь не дать ему влезть вне очереди?
Девушка, стоящая за стойкой регистрации, переводила свой удивленный взгляд с одного на другого. Она не выдержала и выхватила у них паспорта одновременно:
— Перестаньте спорить, — она поставила печати и одновременно отдала паспорта обоим, — вы такие странные.
Только теперь Оливия вспомнила ее. Это она регистрировала ее на первый рейс. Перед ней разыгралась картина, как они с Пэйтоном впервые встретились. Впервые. Сейчас они тоже встретились впервые. Все изменилось… больше не хотелось ненавидеть его.
Схватив за ручку чемодан, Оливия покатила его, понимая, что Пэйтон идет рядом. Эта близость волновала ее, заставляя дышать чаще.
Внезапно он остановился, улыбаясь и протягивая ей руку:
— Мы не познакомились. Капитан Пэйтон Мурмаер.
От неожиданности девушка удивленно подняла брови, пытаясь понять, что он задумал. И сознание сразу нарисовало слово «игра». Его игра. Которую она с радостью примет:
— Оливия Паркер, — она коснулась его ладони, и он пожал ее.
— От куда ты, Оливия?
— Из Лондона.
— Правда? — Удивился он, — самый замечательный город, в котором я, когда — либо был.
Она засмеялась, он заставил ее сделать это. Все казалось безумием, но это безумие расслабило ее:
— Добро пожаловать в мой экипаж, Оливия. Я очень надеюсь, что мы найдем общий язык.
Она кивнула, все еще улыбаясь:
— Конечно, Пэйтон, я не сомневаюсь в этом.
Она первая переступила брифинг — комнату, видя, что все уже собрались. И под восторженные аплодисменты вошел он— их капитан. Они ждали его, они скучали по нему. Но она скучала сильнее.
Пэйтону было приятно, что его восторженно встречают. Значит, они любят его. Значит они одна семья. Все члены одной команды и между ними не должно быть войны.
Джейден уже сидел на своем месте и Пэйтон сел рядом во главе стола:
— Рад всех вас видеть, — улыбнулся он и взглядом обвел всех присутствующих, лишь на долю секунды задерживая его на девушке, с которой только что познакомился. Это была шутка, которую он придумал на ходу. Видеть ее у стойки регистрации было большой неожиданностью. Он ели сдержался, чтобы не зацеловать ее до смерти. Но поняв, что судьба дает им второй шанс, он решил действовать иначе. От первого знакомства зависит многое. Вторая попытка дана, чтобы исправить ошибки первой.
Он говорил про рейс, пассажиров, про экзаменатора, про топливо, но Оливия лишь слышала шелк, который проникал в ее тело, заставляя плавиться мозг. Она ничего не понимала из сказанных им слов, они не доходили до ее сознания. В ее голове были другие мысли — этого мужчину она ждала три месяца, не зная, как себя вести при встрече. Сейчас уже, казалось, все решено. Он так решил, начиная все с чистого листа. И в этом листе нет места им вдвоем. Больше их нет. Есть он, она и дурацкий договор авиакомпании. И воспоминания, от которых она никогда не избавится. Все встало на свои места. И это было грустно.
Медленно она шла за своим экипажем к самолету, катя чемодан за собой. Все стало просто, но почему так тяжело?
Вдалеке она слышала его голос, он шел с Джейденом рядом и успокаивал его. Ни Джейден успокаивал экзаменуемого, а наоборот. Сколько терпения в этом человеке? Сжав пальцы в кулаки, Оливия решила меньше думать и больше работать. Сегодня тяжелый рейс ни только для Пэйтона, но и для всех них.
За улыбкой и шутками Пэйтон скрывал тревогу и волнение. Он понимал, что виной этим чувствам экзаменатор у него на борту, в его первый полет после длительной паузы. Плюс добавляло смятение — плохая погода в Сингапуре. Но хуже всего ни это. Впереди идущая девушка не давала ему покоя. Она стала его наваждением. Как почувствовав его взгляд, она обернулась, слегка улыбнувшись. На какую-то долю секунды, ему захотелось ее прижать к стене и мучить долгим поцелуем. Думала ли она о том же в этот момент?
Ничего он не забыл. Он вернулся, чтобы помнить.
— Пойду осмотрю самолет, ты начинай вбивать маршрут, — он кивнул Джейдену и направился вниз по лестнице, на ходу одевая сигнальный зеленый жилет.
Оливия закатила свой чемодан в салон самолета, ощущая волнение, не зная, с чего ей начинать свой рабочий день. Сегодня особенный рейс и от этой мысли она терялась. Хотелось выкинуть это из головы «первую» встречу и собраться с мыслями.
Келси помогла ей с этим, она сунула Оливии листок бумаги со словами:
— Твое расписание прихода к пилотам, как просил Джейден. Соблюдай строго, иначе он будет нервничать. И звони пилотам каждые сорок минут. Твой салон первый ближе к кокпиту.
— Хорошо, — кивнула девушка, смотря в листок и видя несколько записей. Всего лишь несколько. Три. Один раз напитки, второй раз— обед, третий раз— ужин, — так мало?
Еще три месяца назад она бы облегченно вздохнула, видя этот график. В памяти свежи были воспоминания о том, как Пэйтон загонял ее с кофе.
— А как же кофе? — Спустя три месяца этот график уже не радовал ее, — Пэйтон любит кофе. Много кофе.
— Он сам попросит тебя принести кофе, когда захочет, но боюсь, сегодня ему будет не до кофе, — вздохнула Келси.
Это было жестокой правдой— ему будет не до кофе, еще на брифинге он сказал про зону сильной турбулентности в пути и грозовой дождь в аэропорту Сингапура. Полет будет тяжелый, Оливия чувствовала это. Несколько бортов других авиакомпаний в последнее время попадали в этот грозовой фронт и зону турбулентности над Азией. Несколько человек пострадали, обшивка салонов треснула, не пристегнутые пассажиры бились о нее головой. Даже на кухнях все было вверх дном, хотя все было закреплено— крепление не выдержало этих толчков. Она видела фотографии в газетах, и они шокировали ее.
— Интересно, если самолет попадет в зону самой сильной турбулентности, есть вероятность сваливания?
Келси с удивлением посмотрела на Оливию:
— Тебе больше не о чем подумать? Спроси у Джейдена. Или нет, — она указала рукой на вошедшего в салон Пэйтона, — сразу спроси капитана.
Пэйтон вошел в салон в предвкушении полета. Сейчас он сядет в свое кресло и жизнь полетит так же, как и раньше. Его уже не пугал экзаменатор, слишком сильным было желание работать.
Он оглядел взглядом салон, видя, как суетятся бортпроводники. Они переживали больше него, это было видно во всем— Келси пыталась контролировать все, указывая каждому, что делать. Но видимо, Оливии еще не досталось. Она стояла, сложив руки за спину и смотря в его сторону. Она одна ничего не делала, но ее задумчивый хмурый вид заставил Пэйтона сделать шаг в ее сторону:
— Тебя что — то беспокоит? — Он не улыбался, задав этот вопрос.
Девушка вздрогнула, не понимая, с чего он это решил. На ее лице плакат с надписью «меня что — то беспокоит»? И да, ее беспокоило все. Начиная от нервозной атмосферы среди экипажа, заканчивая вероятностью сваливания самолета.
— С чего ты это решил?
Спрашивать про турбулентность и нервировать его, она не хотела. Если бог есть, то он сейчас перекрестился— Оливия впервые оградила Пэйтона от раздражения.
Пэйтон заметил, как она закусила нижнюю губу, опуская взгляд голубых глаз в пол. О том, что ее явно что — то беспокоит, он не сомневался:
— Скажем, я хорошо тебя знаю и вижу, что ты нервничаешь. Но если посмотреть на остальных, — он вновь взглянул на других людей своего экипажа, — то могу предположить, что тебя беспокоит ни только мой экзаменатор. Они все суетятся и бегают, а ты стоишь в стопоре с большими испуганными глазами. Что тебя беспокоит?
Оливия посмотрела на него, а в голове возникла куча вопросов. Она буквально засовывала их обратно, не давая вырваться наружу. Нет, только ни сейчас.
— Думаю, понравится ли Кариму мясо под сливочным соусом.
Пэйтон удивленно поднял брови, не ожидая такого ответа. Улыбка тут же коснулась его губ. Хитрая. Роковая. В тоже время нежная, как его шепот. Было просто невозможно смотреть на него не улыбаясь. И она улыбнулась. Разве хоть одна женщина может смотреть на Пэйтона Мурмаера угрюмо? Когда — то была такая женщина. Три месяца назад. Ее больше нет.
— Какая разница, что ему понравится. Главное, что нравится мне.
Зачем он сказал эти слова? Ее щеки тут же обволок легкий румянец. Черт, теперь он видит еще и эту ее реакцию на свои слова.
Оливия отвела взгляд, пытаясь собраться с мыслями. Впервые она не знала, что ответить ему. Впервые она оставила его слова без своего колкого комментария.
— Странно, — прошептал он, — ты молчишь.
— Ты не рад?
— Меня это настораживает.
Лучше бы он отошел от нее подальше, стоять рядом становилось невыносимой пыткой.
Оливия уже забыла про турбулентность и меню для Карима, в голове стучал только один импульс, и он был слишком непристойный. Вот что должно его настораживать. А не ее молчание, которое ни что в сравнении с внезапно возникшим желанием затащить его в туалетную комнату, сорвать с него рубашку, отрывая пуговицы и прикоснуться губами к его телу.
Оливия закрыла глаза, слегка качнув головой, чтобы картина, представленная ею, тут же исчезла. Но она не исчезла. Ничего не забылось. Этот мужчина только стал желаннее. Раньше бы ее это взбесило. Но сейчас, стоя в шаге от него, она ощущала теплоту внутри себя. Она хотела Пэйтона Мурмаера и это ее не раздражало. Он не раздражал ее. Ее мысли не были противными ей, напротив, ей нравилось думать о нем, вспоминать его прикосновения. Но самым сокровенным желанием стало повторить ту ночь. Хотя бы раз…
— Мне пора, увидимся позже, — Пэйтон кивнул ей, понимая, что девушка не скажет ни слова и направился к себе в кабину.
Было странным видеть ее молчаливой. Раньше бы он только обрадовался, но сейчас он хотел слушать ее голос. Хотел разговаривать с ней, спорить, ругаться. А она молчала.
Сев в свое кресло под пристальным наблюдением Джейдена, Пэйтон облокотился на спинку кресла, ощущая себя в своей среде:
— Как же хорошо.
— Скоро придет Карим и будет ни так хорошо, — Джейден заставил его опуститься на землю.
Надо было срочно собраться с мыслями, и Пэйтон взял чек — лист в руки:
— Пройдемся по пунктам.
Надо было срочно приводить свои мысли в порядок и браться за работу. Выкинуть из головы мысли об Оливии и ее странное молчание:
— Оливия стала больше молчать, у нее все в порядке? — Нет, она не давала покоя.
— Я мало с ней общался, — произнес Джейден, — и я с ней не ругаюсь каждый раз, когда ее вижу.
Пэйтон кивнул, смотря в чек — лист и произнося вопросы по предполетной подготовке.
Оливия начала работать после того, как Келси вручила ей в руки стопку одеял, замотанных в целлофановую оболочку. Она раскладывала каждое одеяло, бережно поправляя подушки, уже лежащие на креслах. И хотя все салоны самолетов авиакомпании были выше всяких похвал, сегодня этих похвал должно быть больше. Так же, как и ее улыбок.
Кондиционер заработал, и девушка вдохнула чистый воздух, вновь вспомнив Пэйтона.
— Встречаем пассажиров! — Крикнула Келси, и Оливия заметила, как все улыбаясь направились к своим выходам. Натянув улыбку, девушка встала рядом с Нэссой и Келси в ожидании их первого гостя страшного и злого экзаменатора.
— Может ему поставить подножку? — сквозь улыбку прошептала Нэсса, чем вызвала взрыв смеха у Оливии. Но недовольный взгляд старшей стюардессы прекратил это веселье.
— Он идет, — произнесла она и взгляд Оливии устремился вперед.
Экзаменатор — мужчина лет пятидесяти, коренной житель арабской страны, одетый в форму пилота с четырьмя золотыми шевронами на рукавах, шел быстрой уверенной походкой, держа в руках кейс.
— Он капитан? — Прошептала Оливия, — я думала он обычный смертный.
— Ты что! — Произнесла Келси, натягивая улыбку еще шире, — экзамены у капитана, может принимать только капитан. И не просто капитан, а самый умелый в своей деятельности. Улыбаемся шире.
Улыбка Оливии машинально от этих слов стала шире, но она начала испытывать волнение. Теперь не за себя, теперь за Пэйтона. Лицо Карима Джабраила, как и предупредил Джейден, было угрюмое. Его черные густые брови были соединены в одну большую толстую линию. Они срослись на переносице, видимо от постоянного недовольствия. А густая черная борода воистину завершала его жестокий вид. Все, как и описал Джейден.
— Добро пожаловать на борт, сэр. — Громко и внятно произнесла Келси, но он даже не улыбнулся на ее приветствие. Этот человек был напрочь лишен приличных манер. — Я провожу вас до кокпита.
— Не стоит, — он шагнул на борт самолета, — я прекрасно знаю дорогу.
Оливии захотелось закричать от ужаса, услышав слова этого человека и преградить дорогу до кабины пилотов. Она еле сдержала себя, стиснув зубы и сжав руки в кулаки. Теперь ее не пугала турбулентность, теперь она реально волновалась за своего капитана. Бедный Пэйтон, первый день после долгой паузы в работе, вынужден будет терпеть этого человека больше семи часов лета. В одном маленьком помещении. При закрытых дверях. Этот монстр будет мучить его, высасывая последние нервные клетки.
— Что получит Пэйтон, сдав сегодняшний экзамен? Надеюсь это будет Нобелевская премия и не меньше, — прошептала Оливия.
— Если сдаст, то останется капитаном, — ответила Келси.
— Всего — то? — Буркнула она, думая, что он если не сдаст, то останется тем же Пэйтоном при любом раскладе. Ее отец был капитаном и как ему это в жизни помогло? Никак. Лишь только на надгробной плите теперь написано это слово.
Пэйтон стойко и уверенно вел себя в присутствии Карима. Джейден даже позавидовал ему, ощущая легкую дрожь в руках, он исполнял все, что говорил капитан, пытаясь не обращать внимание на человека, сидевшего сзади них. Карим молчал, но его орлиные зоркие глаза пристально наблюдали за всеми действиями пилотов. Он что — то отмечал в бумагах, которые лежали у него на коленях. Но все стало страшнее, когда вопросы посыпались из него, как зерно. Джейден устал считать, сколько он задал вопросов. И хоть все они касались работы, он чувствовал себя, как в школе возле доски.
Пэйтон отвечал уверенно и четко, иногда с улыбкой, иногда нахмурив брови, пытаясь углубиться в теорию. Но он отвечал и Джейдена это очень радовало. И хотя самолет еще даже не взлетел, казалось, Пэйтон уже ответил на все.
Оливия прошлась по салону, помогая людям затолкать их вещи в багажник. Она улыбалась, произнося приветливые слова, получая довольные ответные улыбки. Самолет тронулся и долгожданный голос капитана обволок своим шелком:
— Уважаемые, Леди и Джентльмены, говорит капитан Пэйтон Мурмаер, мы рады приветствовать вас на нашем борту авиакомпании "Arabia Airline" по маршруту Дубай — Сингапур. Время в полете займет семь часов пятнадцать минут. Полет пройдет на высоте тридцать девять тысяч футов. В течении полета ожидаются несколько зон турбулентности, рекомендую вас не расстегивать ремни безопасности во время всего полета. Желаю вам хорошего полета, спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию. Экипажу приготовиться к взлету.
Оливия стояла между креслами, зачарованно слушая этот голос, чувствуя трепет внутри своей груди. Как давно она не слышала его по громкой связи обращенный к пассажирам.
Сейчас голос просто затуманил ее мысли. Где — то вдалеке ее сознания звучали восторженные аплодисменты. Это бортпроводники торжественно встречали голос своего капитана. Жаль он не слышит, ему было бы приятно знать, что он такой один. Ему нет равных. И нет замены.