Эволюция демонов 魔物の進化 (Akuma no Shinka).

Сарай с недоброжелателями

Сняв физические ограничения, он стремительно ринулся вперёд, словно призрачная тень, мчавшаяся по бескрайнему полю. Подскочив к телу своего товарища, он схватил его зубами за шкирку и бросил в открытую дверь сарая, направив его в мягкий стог сена.

Вслед за ним, как стая охотничьих собак, кинулись и остальные, их движения были слаженными и точными, как по командному сигналу. В воздухе они резко подпрыгнули и, ловко перехватив брата, успешно приземлились. Следом за ними бежал, словно облако, окутывающее небесное пространство, стремительно совершив высокий прыжок.

С грацией и изяществом, сравнимыми с кошкой, он схватил зубами ручку двери и с лёгкостью захлопнул её, оставив за собой лишь лёгкий треск.

Сарай был старым и обветшалым, с покосившимися деревянными стенами, выкрашенными в тускло-зелёный цвет, который выцвел под воздействием времени и погоды. Доски, из которых состояла конструкция, местами рассохлись и покрылись трещинами, сквозь которые пробивался мягкий свет. Крыша была наклонной, из металлических листов, которые давно покрылись ржавчиной и рябили на солнце, как пятнистый орнамент. Окна были маленькими и заколоченными старыми досками, оставляя лишь узкие щели, через которые пробивался ночной сквозняк. Дверь сарая была массивной и грубой, с ржавыми петлями и крупными, кривыми гвоздями, выделяющимися на фоне потемневшего дерева.

Внутри царил запах старого сена и плесени, а пол был покрыт пылью и обломками, оставшимися после долгих лет заброшенной жизни. Внутри сарая три мишки, выстроившиеся в стройную колонну, с точной синхронностью движений, словно имели коллективный разум, нервно топали своими розовыми лапками. Их когти, словно топоры, глубоко вгрызались в деревянное покрытие, создавая звуки, напоминающие скрип боли.

Их большие выразительные глаза с золотыми звёздами, сверкающими на зрачках, поглощали каждую мысль, словно глубокий осенний водоём поглощает опавшие листья. По коже щенков пробежал ледяной ветер, заставляя её покрываться точками страха, словно каждый порыв был олицетворением неведомого ужаса, готового поглотить их целиком.

Миши стояли перед ними, их позы были предельно уверенными, но не лишенными зловещей угрюмости. Их голоса звучали синхронно и объемно, словно единое целое, создавая резонирующую волну, которая ощущалась почти физически. Их слова, обрывистые и нестройные, напоминали о низком уровне их эволюции, словно эти существа застряли на первобытной стадии развития и могли говорить лишь отрывками.

Их лица выражали на фоне темных, скользких глаз, которые горели золотыми искрами. Выражая враждебность, они скрывали холодное презрение за хитрыми усами и злобной усмешкой. Их челюсти постоянно двигались, чтобы жевать кусок дерева, выделяясь на фоне их маски, наполненной злобой и агрессией.

Смелон, разозлившись на их словесные угрозы, бросился на них. Миши моментально отскочили в стороны, быстро и слаженно уклоняясь от удара. Увидев, как Смелон с гулким и протяжённым звуком впечатался в металлическое ведро, стоявшее позади них, миши приземлились на досках недостроенного чердака, поверхность которых сгибалась под их тяжестью, издавая негромкий треск.

Внутри сарая их тени плясали на фоне полутёмных стен, а миши, стоящие на неустойчивом пологе, распыляли смех, который был резким и пронзительным, словно крики чайок, требующих хлеба. Их смех разносился звуками, которые напоминали отвратительные настойчивые мольбы. Но как только они почувствовали надвигающуюся мощную ауру, их весёлый шум стих.

Серая мишь с одним глазом, её мордочка искажена от страха, издала тревожный писк, который звучал как слабый, но настойчивый сигнал тревоги. Этот писк был напоминанием о надвигающейся угрозе и мгновенно вызвал реакцию у остальных. Теперь их лица, прежде озорные, были искажены ужасом; глаза широко раскрыты, а тела замерли в ожидании неизбежного.