Эволюция демонов 魔物の進化 (Akuma no Shinka).

Хэллоуин

Осеннее утро встречало меня прохладным воздухом и лёгкой дымкой тумана, словно природа, как лисица, припрятала свои тайны за завесой.

А я, завернувшись в своё кигуруми в образе кицунэ (狐, きつね — *кицунэ* — лиса), чувствовала себя как никогда уютно. Мой костюм мягкий и тёплый, точно мех настоящего лиса, а мои девять хвостов развевались на ветру. Каждый хвост играл с воздухом, поднимаясь и опадая, как змеи (蛇, へび — *хэби*), готовые к атаке, но я только усмехалась. Мои лапы ступали легко, а в голове уже роились новые хитрые вопросы для прохожих.

Наклонившись вперёд, я весело поздоровалась с первым встречным, держа хвосты высоко, будто знамёна.

— おはよう (おはよう — *охайо*, доброе утро), — выпалила я, хитро улыбнувшись, как лиса, поджидающая свою добычу.

Он был одет в традиционный хаори (羽織), который легко колыхался на ветру, как будто крылья птицы, украденные узором золотых нитей. Под ним я разглядела изумрудное кимоно (着物), с длинными рукавами, которые волнами спадали с его рук.

Он в ответ протянул руку, поздоровавшись.

— おはよう (おはよう — *охайо*, доброе утро), — его голос был глубоким и ровным, как у мудреца.

Я, крутя талией из стороны в сторону, погружаясь в свои мысли, спросила:

— Ты любишь лис? — хитро улыбнувшись, напоминая легендарную лису, готовую сыграть с ним.

— Лисы — это не просто животные, — произнёс он, задумчиво прикасаясь к подбородку. — Это символ хитрости и обмана...

Я прищурилась, усмехнувшись. Хитрость, говоришь? Я не сдержалась и вставила свои пять копеек в его философию. Шагнув чуть ближе, я подбросила голову, обнажая блеск своих глаз, и с игривой интонацией произнесла:

— Но разве хитрость не делает жизнь интереснее? Ведь лиса — мастер игры! — мой голос был лёгким, как ветер, и я танцевала на кончиках своих лапок, как пушистая птичка, взмывающая в небо.

Прохожий удивлённо посмотрел на меня, а потом ответил с улыбкой:

— Да, возможно, ты права, маленькая лиса. Только дети могут украсить осеннюю пору своим неповторимым задором.

Не сдержав нетерпения, я направилась дальше. Я заметила крестьян, собирающих зрелые фрукты: крыжовник, груши и виноград. Каждый из них говорил о плодах, будто это сокровища, без которых жизнь не имела смысла.