Неоновые огни Орлеана. Преступление

Глава 25 - Очнуться в новой реальности

Возвращение из «Шато де Ривьер» обернулось для Джона большим сюрпризом. В прямом смысле этого слова.

Поначалу встреча с Ривьером его воодушевила. И пусть он не испытывал восторга от предстоящего союза с братом, развернувшаяся на его глазах стычка определенно стоила затраченных трудов – он хотя бы повеселился. Но самое главное, что Ривьер дал слово, и до желаемой свободы его отделяла каких-то пара месяцев.

С бутылкой газировки и пакетом из бакалеи Джон шел домой, чтобы рано утром забрать «Мустанг» из мастерской и продолжить расследование в Тимберлейне. Загадочный Финндо был важным звеном в хваленой цепи Химеры, и Джон намеревался – не без помощи детской наивности Мэнди – влиться в дружный коллектив химеровцев. Ее желание отомстить могло здорово сыграть ему на руку. Дорога в Вирджинию как никогда близко замаячила впереди, и Джон ни за что не хотел отпускать удачу. Она и так его не баловала.

Однако арендованная квартира встретила его не только темнотой подступающей ночи, но и мощным кулаком, врезавшимся в лицо практически с порога. Пакет с продуктами выпал из рук и полетел на пол, разбилась на шипящие осколки бутылка. Хруст и хлынувшая по подбородку кровь не оставляли никаких сомнений, что нос был сломан.

— Черт!

По инерции Джон обрушил собой полку прихожей, но удержался на ногах. Окно гостиной затмевала массивная тень, заносившая кулак для нового удара. Джон увернулся и попытался ответить тем же, но его выпад профессионально заблокировали, а затем и вовсе обездвижили ударом под ребра. Сверху на голову обрушился кулак, и, свалившись, Джон получил возможность изучить вблизи мужские ботинки сорок пятого размера.

— Хватай его!

Свернувшись на полу, Джон узнал женский голос и издал смешок, несмотря на боль в боку.

— Ты могла бы просто позвонить, — гнусаво сказал он Хонде, вышедшей из спальни.

— Крупно ты попал, мудила! Верни мне мою сигну!

— Я не понимаю на узкоглазном, говори по-английски, — психанул Джон.

— Ясно. Юморист, — заключила огромная тень и третьим ударом лишила Джона сознания.

Очнулся он связанным на стуле в кирпичных стенах мрачного подвала, на которых цвела плесень и висели оголенные провода. Бегущую из носа кровь ему заботливо остановили, но лицо обещало превратиться в сплошной фиолетовый синяк. Тем более что воспитательные удары продолжали периодически наноситься тем же гигантским телом, в свете единственной лампы оказавшимся крупным мускулистым негром.