SLAVE [Z.M]

20

Не помню уже, сколько времени прошло. Моя голодовка отняла у меня мой рассудок. Я не жила, а существовала.

Каждый день в положенное время он заходил ко мне в камеру, оставлял там новую порцию еды, унося с собой вчерашнюю, не тронутую. И лишь иногда бросал на меня недовольные взгляды. Я видела, как он тревожился и злился на все происходящее. Но мне этого было не достаточно. Мне недостаточно переживающих взглядов брошенных в мою сторону, мне не нужна тихая скорбь. Я хочу услышать. Я хочу, чтобы мой слух доказал моему мозгу, что все, что видят мои глаза - это правда. Что ему, хотя и немного, но больно на меня смотреть.

Но он молчал, тая в себе, какую-то тайну, которой он оправдывал свое молчание. Молчал, думая, что так будет лучше. Он опять замкнулся в себе, начал анализировать, а это то, что ему нельзя делать.

Я пыталась вспомнить, какой мой поступок мог привести его в такое состояние. Что я сделала не так? Сколько бы я не пыталась найти ответы, все бестолку. Потому, что искать ответы нужно не у себя внутри, там хранятся не ответы, а лишь мои, собственные мнения на положение ситуации. Их нужно искать у источника вопросов. У того, кто породил их у тебя. У того, кто отнял спокойствие твоего внутреннего мира.

Но и тут тупик.

Моя философия размышлений все пытается найти выход из лабиринта неизвестности, подсказывая разуму верный ход, но она даже не догадывается о том, что с каждой ее подсказкой этот на первый взгляд, достаточно легко решаемый лабиринт, превращается в замкнутую бесконечную спираль, из которой нет выхода.

Я уже слишком долго лежу лицом к стене, ожидая его появления. Он сегодня задерживается. Без часов жить трудно, но я как-то научилась определять примерное время его появления. И сейчас он явно опаздывает.

Запах сырости резко бьет в нос. Мне уже пора привыкнуть к нему, не замечать, но не получается. Мой организм отказывается принимать еще один ужас периода моего заточения.

Единственное, чего мне сейчас хочется - это умереть. Я всегда осуждала людей, которые говорили такое. Я никогда их не понимала, и находила тысячу причин того, ради чего можно жить дальше. Всегда думала, что самоубийство-это удел слабаков и эгоистов. Ведь, убивая себя, ты отнимаешь у окружающих тебя людей счастье, возможность на нормальную жизнь. Смерть - это даже не последнее к чему я обратилась бы, чтобы решить проблему, ее даже нет в моем списке вариантов выхода из положения. Так было всегда... . Но не сейчас. Сейчас я понимаю тех людей, которые хотят уйти. Уйти навсегда. Сейчас я понимаю, что они чувствуют в эту минуту познания. Нет места на земле, куда можно было бы убежать, чтобы забыть свое горе, несчастье.

Всегда вставал вопрос «А как же родные?». Почему-то сейчас этим вопросов я не задаюсь. Я отталкиваю его, чтобы не думать о нем. Но чем упорней я пытаюсь отфильтровать свои мысли от этого вопроса, тем чаще я о нем вспоминаю. Мой внутренний парадокс приведет меня к сумасшествию .

Только что открывшаяся дверь, отвлекла меня от моих размышлений о самом ужасном грехе.

Я сохраняла спокойствие и не обернулась бы, если бы не услышала шаги нескольких пар ног.

Адреналин заполнил все тело, казалось, я сейчас взорвусь от его переизбытка. Сердце билось так быстро, что можно было увидеть через кожу, как оно вырывалось наружу, подобно бешеному заключенному, запертому за решеткой.

Собрав, остатки своего мужества, я обернулась.

- Кто вы?

- Так вот как ты выглядишь, Эмили.