Соль и дым

Макензи Кирван

Она толкала Джокера, который, кажется, снова начал задыхаться. Но он проснулся и глубоко вдохнул, сонно спросив:

- Что такое?

Макензи взяла его за подбородок и наклонила к себе, чтобы он посмотрел на нее. Протерев пальцами глаза, Джокер, наконец, проснулся.

- Прости, что снова разбудил. Кошмар приснился.

Сейчас девушка жалела, что не могла сказать ему, что он не будит ее. Она сама просыпалась, а потом видела, что Джокеру становится плохо.

Заметив мурашки после сна на руках Джокера, Макензи обняла его за шею. Он расслабился после ужаса и потер руки, сгоняя мурашек прочь. Макензи посмотрела ему в глаза с тонкой улыбкой.

- Да, пойдем, сделаю нам какао. - говорит он ей.

Когда Джокер встает, Макензи прыгает ему на спину, и они, смеясь, бегут на кухню.

Макензи следит за руками Джокера, пока он делает какао: снимает с полки две чашки, насыпает по ложке порошка в каждую (ложка кажется такой маленькой в его широких теплых ладонях), ставит кастрюльку на огонь. Садится рядом с ней, а взгляд еще сонный. И Макензи думает, что, может, поэтому тогда его поцеловала. Сейчас он кажется родным, теплым, близким. Уютный, как дом. А потом Джокер смахивает с ее лица волосы, развевая эти мысли.

Макензи отдает пенку с какао Джокеру, как она всегда это делает, хотя он ее тоже не любит, и они выпивают горячий напиток в тишине. Приходят мама с папой, а Джокер идет домой.

Вечером Макензи снова достает портрет Джокера из-под кровати и смотрит на него, не отрывая взгляд, так долго, что рябит в глазах. Она пытается понять, чем нарисованный Джокер отличается от настоящего, но не находит ничего, что можно исправить. Но что-то в этом рисунке совершенно другое, совсем не Джокер. В который раз, проведя по краске кончиками пальцев, Макензи прячет рисунок, и думает, что же сниться Джокеру, который всегда спал, как убитый, не видя ни одного сна.

И думает только об одном: снится ли она ему в тех снах?