Соль и дым

Макензи Кирван

Арлен впустил ее в дом. На кухне выкипал чайник, а наверху капала вода. Маяк был тих, как и Арлен.

- Почему ты ушел? - спросила Макензи.

Он так долго молчал, что ей пришлось посмотреть ему в глаза, подняв голову.

- Я подумал... когда проснулся, а тебя нет... что ты...

- Я же обещала! - прервала она его. - Обещала, что не уйду, ничего не сказав!

Арлен дотронулся до ее волос, заправил их ей за ухо.

- Прости, я такой дурак, прости меня... Останься со мной. Сейчас.

Внешне Арлен выглядел безразлично и строго, но это могло значить лишь одно - внутри бушевал шторм, последняя лодка разбилась о камни, рана безнадежно кровоточит. Макензи чувствовала это, как саму себя. Мягкие черты парня заострились от напряжения, когда он пытался не болтнуть лишнего по телефону. Девушка попросила его позвонить родителям на работу и сказать, что она останется у него. Потом он снова сжал ее в объятиях и долгое время не отпускал, ни под каким предлогом, просто молчал, закупоривая в себе какую-то тайну.

Макензи почти начала задыхаться в его руках, он крепко сжимал ее и еще более устрашающе молчал. Влажный соленый запах окутал их тела, сковывая движения. Пришлось разомкнуть объятия парня и выскользнуть на кухню, оставив его одного. Он не спал, но лежал с сомкнутыми глазами и не шевельнулся вслед за Мак.

На кухне девушку встретили выкипающий чайник и одноглазая яичница. Выключив плиту и убрав еду в мусорное ведро, Макензи заглянула в холодильник и шкафчики. На полке она нашла зачерствевший хлеб, а в почти пустом холодильнике - какое-то ягодное варенье, по крайней мере, ей очень хотелось, чтобы оно им оказалось. Из хлеба Мак сделала сладкие гренки и выложила на тарелку с вареньем. В чайник снова набрала воды и сделала чашку чая (нашлась только одна). Она вынесла импровизированный ужин в комнату к Арлену, поставила на журнальный стол и мягко коснулась его рук. Он тут же открыл свои серые стылые глаза. За окнами всколыхнулись грозные волны и тут же легли на берег.