Эта история о снеге, вернее о людях, жизнь которых была связана со снегом. О людях, которые появились из снега и снова скрылись в нём; о любви, которая живёт вечно; о жертве, которую нелегко принести, но ещё сложнее принять; о том, что мы всегда пол...
Тётя Ханы была заядлым карточным игроком. И, несмотря на то, что её родители погасили все тёткины долги в надежде, что она завяжет, играть она не прекратила. И однажды вечером у неё случился телефонный разговор. …. - Долги? Опять карточные долги? И это уже не в первый раз! Сколько ещё денег мы должны отдать? - … - Сколько? - … - Ты сказал Мэй? Школа? Что моя девочка сделала не так? - … - Я сама разберусь! Я же сказала, что верну деньги! Подожди до следующего месяца! - … - Чёрт! Она закончила разговор, залезла в ящики и стала рыться в документах. - Как они смеют угрожать моей дорогой Мэй! В этот раз я во всём разберусь! Вот проклятая жизнь! – разговаривала она вслух сама с собой, выдвигая ящики один за другим. Наконец, она нашла какие-то бумаги, завёрнутые в платок, и обрадованная прижала их к себе, причитая: - Это последний раз! Клянусь, что больше никогда не буду играть на деньги! Я продам их и отправлю дочку учиться в Университет... В это время в комнату вошла Хана, жуя большое яблоко. Она услышала окончание тёткиного монолога и спросила: - Тётя, что ты там делаешь? Тётя спрятала бумаги за спиной, но Хана заметила открытый ящик и, заподозрив неладное, попыталась заглянуть тёте за спину. Но та уже успела спрятать бумаги под халат. Хана сделала ещё одну попытку посмотреть, что она прячет, но тётка сердито оттолкнула её. - Прежде чем твоя мать присвоит наследство моего брата, я сама им распоряжусь. Хана смотрела на родственницу, ничего не понимая. - Что ты смотришь? Хана снова попыталась подобраться к спрятанным бумагам, но тётка зло оттолкнула её руку, яблоко вылетело и громко ударилось об пол. - Разве твоя мать просила тебя шпионить за мной? Что это ты тут расхозяйничалась?! Хана недоумённо пялилась на разозлившуюся родственницу. - Открой свои глаза! Твой новый отец соблазнил твою мать, чтобы заполучить наследство моего покойного брата! Они сговорились и хотят лишить нас этого дома! Ты этого не знала? - Ты не права, - заступилась Хана за родителей. - Папа хороший человек. Тётя вплотную приблизилась к Хане и, со злобой глядя ей в глаза, спросила: – Говоришь папа? Что ты сказала? А ну-ка, повтори. Да как ты можешь называть его папой?! Кто твой папа? Разве не мой брат твой отец? Хана съёжилась под взглядом тёти, но, собралась с духом и тихо доверчиво попросила: - Тётя, пожалуйста, благословите новый брак моей мамы… Не обращая на её просьбу никакого внимания, тётка спросила медленно по слогам: - Скажи мне ещё раз – кто-твой-па-па? - Новый папа, - смело ответила девушка, не пряча глаз. Тётка со всего размаху ударила племянницу по щеке. - Скажи ещё раз - кто твой папа? – повторила тётка. Хана подняла голову и, смело глядя на неё, ответила твёрдо и честно: - Мой новый папа. За что получила ещё четыре пощёчины. - Новый папа? Мерзкая девчонка! – закричала тётка. - Да как ты можешь произносить такое в доме моего брата! Она схватила семейную фотографию Ханы и со всей силой бросила её на пол. Стекло разбилось, и фотография вылетела из рамки. Не сдержавшись, Хана заплакала и присела, чтобы забрать фотографию. Тётка тут же подлетела к ней и стала мутузить племянницу из стороны в сторону. - Чего разревелась? Она ещё и плачет! Моя Мэй жила в таких условиях много лет. Теперь твоя очередь страдать! Она схватила девушку за шиворот и потащила к двери. - Вставай! А ну вставай! Хватит плакать! Она ещё и недовольна! Она выволокла Хану в коридор. Но и там продолжала мутузить её, бить по голове, прикрикивая: - От тебя столько шума в доме! Документы выпали из-под халата, но ей уже было не до них. Она сама так шумела, что не услышала, как из своей комнаты вышел Юн Со с бутылкой воды и встал сзади них. Вдруг он подскочил и перепрыгнул их, чем сильно напугал тётку. - Это ещё что такое? – заорала она ему вслед. Но парень как всегда не отреагировал и спокойно пошёл вперёд по коридору. Потом развернулся, невозмутимо глядя на них и попивая из бутылки. Такое его поведение явно разозлило тётку ещё больше. - Ты, правда, немой? Или нарочно не разговариваешь? – кричала она на Юн Со, что есть мочи. А Юн Со… сделав ещё глоток, бросил бутылку прямо в кричащую женщину и пошёл себе дальше. Побоявшись, что бутылка ударит её, она отпустила-таки Хану и, пытаясь отбить летящую в неё бутылку, не удержалась и повалилась на спину. Бутылка шлёпнулась рядом и оставшаяся в ней вода пролилась на пол, что окончательно вывело тётку из себя. - Ах-ты, гад, смотришь на меня свысока?! – визжала тётка вслед удаляющемуся Юн Со. Потом она встала, швырнула Хане корзинку с тряпкой и скомандовала: - Чтобы через минуту всё было чисто! Поняла? Она выдернула из рук племянницы рамку и бросила её об пол, подобрала бумаги и, ударив девушку ещё раз, процедила сквозь зубы: – Дрянь! Юн Со остановился, прислонился к стене и стал наблюдать, как бедная сестра сидела, сжавшись в комок, и заливалась слезами. Потом она медленно поднялась, и едва сдерживая рыдания, поймала взгляд брата. Несколько секунд они смотрели друг на друга, но Юн Со так и не подошёл к ней… А в это время в комнате Мэй с матерью сидели на постели, рассматривали украденные документы и оживлённо разговаривали. - То есть я могу поступить в Токийский Университет даже без школьного аттестата? – радостно спросила Мэй. - Конечно! Как только провернём дело, мы будем богаты! – ответила ей мать. - Похоже, трудные времена для нас закончились! Ты должна добиться успеха! – она потрепала счастливую дочь по щеке. - Ты моя надежда! Моё золотце! - Наконец-то мы проучим их! Глаз за глаз, да? – заговорщицким тоном она сказала дочери и обняла её. - Моя доченька, доченька… В это время Хана с виноватым видом вошла в комнату. - Почему ты живёшь с нами, если есть свободная комната? – спросила её тётка, пряча бумаги в платок. Она встала и направилась к двери. - Тогда я там ложусь спать, - пробурчала она, оттолкнув племянницу, и вышла. - Там холодно, давайте я там лягу, - предложила Хана, но та захлопнула дверь прямо перед её носом. - Почему ты всегда мешаешь мне учиться?! – возмутилась подошедшая к ней Мэй и вытолкнула сестру в коридор. - Как же тут холодно! Что за жизнь! Даже поспать нормально негде! – ворчала тётка, удаляясь по коридору. Дом действительно был холодным. Он считался летним и не был рассчитан на холодные зимы. Обогревались только комнаты для постояльцев. Хана присела на корточки возле одной из комнат, съёжилась в комочек, согревая дыханием озябшие руки, и снова заплакала. Потом подняла голову и заметила свет через приоткрытую дверь кладовой комнаты…
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
